Я шел рядом с капитаном, вращая головой по сторонам, словно филин, стараясь запомнить каждую деталь, каждую мелочь, чтобы в конце этого страшного жизненного пути поведать об этом детям и внукам, как обещал командиру.
– Смотри, студент, это когда–то был прекрасный город! Еще осенью тут было намного лучше, оставалось много целых домов, а сейчас сплошь одни руины! Большевики со своей авиацией, тоже постарались на славу. Надо двигать к вокзалу, это самое людное место. Ты как на счет перекусить и выпить хорошего пива?
– С огромным удовольствием герр капитан.
– Ну, тогда нам стоит найти фронтовой кабачок, – ответил Крамер.– Ты любишь колбаски с пивом, обер-ефрейтор Кристиан Петерсен!?
– Вы спрашиваете, герр капитан! Если кто из немцев не любит баварских сосисок – значит он не немец… Я сейчас не только могу съесть колбаски, но и целого быка, зажаренного на углях.
– Ты сейчас произнес крылатую фразу Кристиан… Я запомню её и расскажу нашим парням, когда мы будем в тылу у русских доедать последний русский сухарь и кожаную комиссарскую портупею.
– О боже, герр капитан, мне так хочется, чтобы эта чертова война закончилась уже завтра… Мне нужно получить диплом об окончании высшей веймарской индустриальной школы.
– А ты вспомни, что ты обещал нашим парням, когда мы прорвем блокаду?
На какое–то мгновение я задумался, стараясь припомнить, что же такого я обещал камрадам, что сейчас не могу воспроизвести это в своей памяти.
– Не могу вспомнить, герр капитан. После последней рукопашной, я многое забыл, когда мне «Иван» прикладом автомата отбил часть мозга.
– А я помню! Ты еще там, в подвале мечтал расстаться со своим целомудрием?! Жаль, что с нами нет Уве. Он бы тебя обязательно повел по нашим тыловым борделям. Он, за время блокады, скопил тридцать шесть талонов на посещение. Уве был любитель бабских тел, – сказал капитан, выискивая глазами какое-нибудь увеселительное заведение.
– Герр капитан – псы пожаловали!
Капитан обернулся. К нам подошел патруль фельджандармерии. За горжету, висящую, на цепи, солдаты их называли этих парней «цепными псами». Это была военная полиция местного гарнизона. Эти подразделения редко участвовали в боях, а занимались организацией порядка, отловом дезертиров да возмутителей прифронтового спокойствия. Обер–фельдфебель с красной сальной физиономией отдал честь и спросил: