Адмирал понял руку и поприветствовал курсантов.
– Хайль Гитлер!
В ту самую минуту, грянуло дружное и раскатистое троекратное:
– Зик хайль! Зик хайль! Зик хайль!
– Господа офицеры, унтер-офицеры! По личному приказу фюрера вы прибыли для трехмесячного обучения. Наши доблестные войска успешно развивают наступление на Сталинград в направлении Юга России. Поэтому, согласно приказа ставки, опытные инструктора обучат вас, ведению диверсионной войны в тылу большевиков по новой программе, разработанной нашими лучшими диверсантами. Забудьте, что вы, разные по званию. На сегодняшний день вы все являетесь, курсантами элитной школы, чтоб сего за три месяца стать профессорами разведки и диверсий третьего Рейха. Война с советами переходит, в совершенно иную фазу и нам предстоит задача создать огромное количество крылатых, боевых подразделений на манер британских «командос». Фюрер возлагает на вас надежду, что вы, доблестные воины Рейха, оправдаете возложенное на вас доверие, как Адольфа Гитлера, так и всей великой Германии. Каждый из вас по окончании этого учебного заведения станет командиром особой группы, которая получит свое имя и код. Да поможет вам бог! Хайль! Я надеюсь, вы, станете достойными сынами своего отечества! За наших доблестных солдат, сражающихся на фронтах рейха – за нашего фюрера Адольфа Гитлера! Хайль!!!
После сказанных им слов, воздух снова потрясло троекратное:
– Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль!
Удивительное чувство гордости и причастности к этому великому делу наполнило мою грудь небывалым патриотизмом. От сказанных адмиралом слов, нервы натянулись, словно струны и по моей щеке прокатилась счастливая слеза моей причастности к этим историческим событиям.
У меня была уверенность, что проходить обучение будет капитан Крамер, а я лишь буду его ординарцем, который будет приносить ему пиво и чистить хромовые сапоги. Но я ошибся. Уже в первый же учебный день нас всех ждал удивительный сюрприз.
Нудный свисток дежурного унтер-офицера возвестил о подъеме ровно в шесть часов утра. Переодевшись в спортивные костюмы, вся школа выбежала на десятикилометровый кросс. Вот тогда я понял, что в тылу может быть хуже, чем на фронте. Бежать приходилось по мощеной камнем дороге, которая сворачивала на песчанку, проходившую через сосновый лес. Песок был настолько мелким, что наши ноги увязали почти по самые щиколотки. Я старался бежать следом за командиром, чтобы не отстать, но с каждым разом дистанция между нами все удлинялась и удлинялась, пока схватившись от боли за правый бок, я не пошел шагом.