Олимпию охватило необычайное волнение: интрига одного из ее любимых фильмов – «Бойфренд из будущего»[20]– завязалась как раз в подобном ресторане.
Когда подошла их очередь, они встали друг за другом и двинулись вперед; цепочку возглавлял слепой юноша, представившийся как Феликс. В ресторан они прошествовали, положив руку на плечо идущего впереди.
В коридоре освещение постепенно тускнело, пока в конце, за тяжелым занавесом, не исчез малейший лучик света.
Первой мыслью Олимпии было развернуться и бежать без оглядки, но она продолжала идти вперед. Собственное дыхание вдруг показалось ей слишком громким, а ткань футболки на парне, на чьем плече лежала ее рука, обрела выразительную текстуру.
Когда в полной темноте гости расселись, Феликс предупредил, что они не должны вставать с места, не известив его, чтобы дело не кончилось несчастным случаем. Затем он налил каждому по бокалу вина, которые все схватили на ощупь. Лишь основательно вцепившись в хрустальные ножки, гости осмелились чокнуться.
– Какое необычное место! – произнесла Олимпия, и ее голос странно прозвучал в этом мраке, будто она вещала из морских глубин.
– Да, ты поняла? На моем месте сейчас мог бы быть любой, и на твоем тоже… но твой голос, запах, связующая нас невидимая нить убеждают меня, что ты здесь, рядом…
Внезапно пальцы Бернара, изучающие скатерть, коснулись ее руки. Но не остановились; невидимая рука продолжала свой путь, гладя ее предплечье, пока с неловким смешком девушка не отстранилась.
– Перестань, щекотно!
Именно в этот миг появился официант и объявил, что принес первое блюдо. Олимпия с облегчением выдохнула. Она вовсе не чувствовала обещанного расслабленного покоя. В отличие от Бернара она нервничала оттого, что он рядом, а она его не видит.
Феликс объяснил, что блюдо состоит из трех компонентов; есть можно руками, но также можно рискнуть и отважиться на вилку с ножом. Олимпия даже и пытаться не стала: она брала еду пальцами, наугад определяя какой-то пирожок с соусом, овощной рулетик и сливки в стаканчике, который она осушила одним глотком. Тем временем Бернар, похохатывая, наслаждался каждым новым вкусом.
– Правда, как будто открываешь для себя еду в первый раз?
– Не знаю… – ответила Олимпия, ощущая растущую скованность. – Но вкусно.
– Восхитительно!
Когда принесли горячее, дело пошло веселее. Олимпия распознала, хотя и не сразу, свиную рульку и картофельное пюре. К этому времени ее пальцы покрылись липкой пленкой; она чувствовала себя маленькой девочкой, которая ест руками и никто ее не ругает. Бернар же не замолкал ни на минуту: описывал, как легко он справляется со столовыми приборами, читал наизусть стихи, сыпал анекдотами про свою бывшую, излагал пламенные теории о любви…