– Здесь, – ответила она.
Незнакомец поднял голову и заговорил. Конни видела, как шевелятся его губы, но почему-то не могла разобрать ни слова.
– Я сейчас спущусь, – крикнула она, – если вы будете так любезны подождать.
Почему Мэри не выполнила ее распоряжения? Где доктор Эвершед? Больницы в деревне не было, так что Эвершед, хоть и отставной, но врач, а сейчас – весьма уважаемый художник-любитель, был единственным, кому известен надлежащий порядок действий в таких случаях. Кто этот незнакомец, которого Мэри привела вместо него?
Конни в последний раз окинула взглядом комнату отца и, заперев за собой дверь, поспешила вниз.
* * *
Сад за домом был уже полностью в тени. Конни поняла, что пробыла наверху существенно дольше, чем ей казалось.
Мэри бросилась ей навстречу.
– Простите, мисс, я…
– Ничего, Мэри, – прервала Конни извинения девушки.
Она пыталась держаться так, будто ничего не случилось.
– Я – Констанция Гиффорд. – Она взглянула в глаза молодому человеку. – А вы?
– Гарольд Вулстон. – Он приподнял шляпу, а потом снял перчатки и протянул руку.
После недолгого колебания Конни пожала ее.
– Я сделала, как вы сказали, мисс, – затараторила Мэри. – Доктора там не было, но зато…
– Зато был я, – сказал Вулстон. – Эта ваша девица налетела откуда ни возьмись и сказала, что ей нужна помощь. И вот я здесь.
– Вы остановились в деревне, мистер Вулстон?
– Просто проездом.
Уловив нерешительность в его голосе, Конни ждала, что он скажет что-то еще, но он больше ничего не сказал. Глаза у него, как она заметила, были совершенно необыкновенного цвета. Почти фиолетовые.
– Мэри рассказала вам, что случилось? – спросила она.
– Нет. Сказала только, что ее послали за доктором. А я как раз оказался рядом и подумал, что смогу заменить его.
– Вы друг доктора и миссис Эвершед?
Глаза у него широко распахнулись.
– Артура Эвершеда?
– М-м-м… да, но если…
– Я слышал, что он живет неподалеку от Чичестера, – сказал Гарри. – Это выдающийся художник, хотя при этом еще и врач. – Он запнулся, увидев выражение ее лица. – Простите меня, – поспешно сказал он. – Я не всегда успеваю совладать со своей восторженностью.
Конни пристально смотрела на него. Привычка к осторожности глубоко въелась в нее за те долгие годы, что она присматривала за отцом. С другой стороны, самой ей не справиться, а дело прескверное. С утопленниками всегда так. Конни знала это по опыту, еще с января, когда мельничный пруд разлился и в тростнике нашли тело проезжего чиновника.