Теперь они узнали друг друга – Конни и эта птица.
Закончив, она бросила все ненужное – салфетки, выпавшие перья, мокрые обрывки газеты – в ведро, стоявшее у ног, а затем перевернула птицу и приступила к работе над хребтом.
Солнце тем временем поднялось выше.
Наконец, когда мышцы уже онемели, Конни сложила крылья и голову птицы так, чтобы шкурка не пересохла, и стала разминать руки. Покрутила шеей и плечами, пошевелила пальцами, чувствуя, что довольна утренней работой. После этого она вышла через боковую дверь в сад и уселась в плетеное кресло на террасе.
На крыше ле́дника все трещали и кричали галки. Реквием по погибшему собрату.
Глава 2. Норт-стрит. Чичестер
Гарри Вулстон отступил на шаг назад и взглянул на неоконченную картину.
Технически все было правильно – оттенки, линия носа, слегка недовольные морщинки вокруг рта, – а сходства не было. Выражаясь попросту, лицо было неживое.
Гарри вытер тряпкой масло с кисти и стал рассматривать портрет под другим углом. Вот в чем беда – изображение на холсте казалось плоским, словно срисованным с фотографии, а не с живой женщины. Они работали до поздней ночи – серой, сырой ночи, а затем Гарри отослал женщину домой и писал один, пока не пришла пора отправиться в «Стрелок», чтобы быстренько опрокинуть стаканчик на ночь.
Испортил картину. А вернее сказать, она с самого начала не задалась.
Гарри отложил палитру. Обычно запахи льняного масла и краски наполняли его радостным нетерпением. Сегодня же в них ощущалась насмешка. Хотелось бы думать, что дело в самой модели – нужно было поискать кого-то поинтереснее, с более характерным лицом и оригинальным выражением, – но, как ни соблазнительно было обвинить натурщицу, он понимал, что виноват сам. Он не сумел уловить внутреннюю суть этой женщины, не сумел передать тени, линии, изгибы, чтобы сохранить их для потомков. То, что вышло, напоминало скорее изобразительное описание внешности: нос такой-то, волосы такого-то цвета, глаза ближе к такому оттенку, чем к этакому.
Все правильно. И все совершенно не то.
Гарри сунул кисти в банку со скипидаром, чтобы отмокали, вытер руки. Снял синий рабочий халат, бросил на спинку кресла и снова надел жилет. Взглянув на дорожные часы, понял, что опаздывает. Он допил остатки холодного кофе, погасил сигарету и с досадой заметил пятно краски на правом ботинке. Потянулся за тряпкой.