– Я хочу кушать, – признается она, голодно глядя на пирожные и облизываясь.
– Слу-у-ушай, – тянет Сенька, разглядывая отмытую девочку, – так вот почему ты о ней печешься. Она же твоя копия. – Переводит ошарашенный взгляд на меня. – Ты что, ее мать?
– Глупостей не говори, – ворчу на Сеньку и опускаюсь на колени перед Марьяной.
Подворачиваю ей рукава халата, поправляю пояс и усаживаю ее на свое место. Не представляю, чем накормить ребенка. Не льняной же кашей, которую я ем на завтрак.
– Нет, ты приглядись! – не отстает Сенька. – Ее как будто по тебе лепили. Погоди, я тебе сейчас докажу.
Отложив надкусанное пирожное, она вытирает пальцы салфеткой и покидает кухню. А я лезу в холодильник. Меня больше волнует голодный ребенок, чем продырявленный мыльными сериалами мозг подруги.
– Марьяш, будешь макароны с сыром?
– Буду.
– А салат из свежих овощей?
– Буду.
– Отлично, – облегченно выдыхаю я.
Достаю овощи и сыр, ставлю кастрюлю на плиту и, пока в ней закипает вода, шинкую салат.
– Вот! – Вернувшаяся на кухню Сенька сует мне под нос старую фотографию.
– Что – вот? – не понимаю я, зачем мне снимок столетней давности. – Ты таскаешь с собой фотоальбом?
– Нет, в твоем нашла.
Отвлекаюсь от готовки, присматриваюсь к своей группе из детского сада и поглядываю на сложившую на столе ручки Марьяну. На фото я приблизительно того же возраста, что она сейчас. И правда похожи. Как две капли воды.
– Забавно, – улыбаюсь я, возвращаю фото Сеньке и снова берусь за нож.
– Забавно? И все? – обалдевает она. – Нужно разобраться, кто ее мать?!
– Думаю, если бы ее матерью была я, я бы это запомнила, – едва сдерживаю улыбку. – И тебе не кажется, что обсуждать такое при ребенке – неуместно? Мы же не знаем, где ее мать. Может, она умерла, – уже тише добавляю я, через плечо поглядывая на облизывающегося ребенка.
– Или бабла Царева хватило, чтобы отсудить дочку себе, – в своем репертуаре строит догадки Сенька. – Но ты все же поговори с ним.
– Обязательно, – завершаю я этот разговор, даже не планируя ничего подобного.
Что я ему скажу? Возьму за горло и потребую объяснений, почему у его дочки тоже светлые волосы и голубые глаза? Ну бред же.
Приготовив макароны и салат, выставляю все перед Марьяной и сажусь рядом, просто любуясь, с каким аппетитом она ест.
Раньше я не думала о детях. Универ, карьера, отсутствие на горизонте нормального бойфренда. Встретив Валеру, вдруг поняла, что хочу стать мамой. Он будет замечательным отцом. Это видно по его отношению к племянникам. На все праздники дарит им подарки, всегда интересуется успехами. Очень надеюсь, что он не будет против беременности. А я приложу все усилия, чтобы подарить ему сына как можно раньше. Да и пора бы уже. Мне двадцать семь. Я и так затягиваю с первенцем.