До внутренней вахты оставались считанные метры. В этот миг его сердце в предчувствии свободы уже хотело вырваться из груди. Восемь лет, Сергей ждал этого дня и дождался.
ДПНК – дежурный помощник начальника караула колонии, встретил его ехидной улыбкой.
За двадцать лет службы на зоне, майор по кличке «Булкотряс», настолько преуспел в уголовном красноречии, что даже матерые урки не рисковали с ним разговаривать по «фене».
– Ну, что, осужденный Лютый, на свободу? С чистой совестью? – спросил он.
–Давай начальник, без прелюдий-короче можно, – Я, между прочим, с сегодняшнего дня Сергей Сергеевич Лютый, а не осужденный!
– Ты, Лютый, пока еще урка лагерный! Вот когда я карточку из картотеки переложу в ячейку «Освобожденные», тогда ты и станешь Сергеем Сергеевичем. А пока еще давай – руки в гору! Шмонать буду!
Майор присел на корточки. Его руки скользнули по робе с низу вверх. Жирные пальцы главного «пупкаря» шевелились, ощупывая каждый шов. Чувство омерзения мгновенно наполнило душу, вытесняя радость освобождения.
По зоне ходили слухи, что майор «Булкотряс», которого прозвали зеки за широкий зад, любил на своем дежурстве посещать хозяйскую сауну. Ни одному «петуху», прибывшему в лагерь последним этапом, не суждено было миновать член майора. До колик он обожал на правах «первой ночи» порадовать себя молодым «петушком».
– Я сочувствую тебе майор! – сказал Лютый. – Видишь!? Я отсидел восемь лет и поехал домой. А ты, словно конь колхозный, до самой пенсии будешь зону охранять.... Ты сам себя приговорил к пожизненному сроку – сказал Сергей. – Давай открывай калитку, я домой хочу!
– Лютый – мать твою! Кум нам говорил, что ты вроде, как на Кавказе служил – в разведке… У тебя, наверное, и награды есть, и достоинство офицерское?
– Есть – ответил Лютый, – да не про вашу честь!
– А чего ты, тогда с блатными чифиришь?
– Лучше чифирить с блатными, чем принимать сауну с петухами, – ответил Сергей. – Давай, открывай калитку, я на волю хочу.
Звук электрического замка, словно элекроспуск пулемета, кольнул сердце бывшего десантника. На мгновение Сергей остановился. Он оглянулся, и последний раз посмотрел сквозь решетку в сторону жилой зоны. Здесь прошли годы. А теперь он уходил – уходил на свободу. Все случилось банально просто. Солдат на вахте открыл ему дверь, и Сергей не заметил, как оказался по ту сторону забора. Сердце не выпрыгнуло, да и целовать землю как-то сразу расхотелось.