Да что там политики, предательство входит в каждый дом, хотя бы через супружескую измену. А предательство детьми своих родителей, тоже ведь не новость.
Человек вынужден жить с феноменом предательства, как его организм с бактериями. Это симбиоз. Карма. Судьба. Следствие первородного греха. Определяйте, как хотите. Но это сама жизнь. И каждый человек обречен столкнуться с ним: или в качестве предаваемого или предателя.
А все началось с литературного источника – мифа о грехопадении в Эдеме.
Образ Явления
От картины Александра Иванова «Явление Христа» ожидали многого – великого полотна! Но когда ее привезли из Италии на выставку в Петербург, то критики сочли ее «засушенной». Пущенное кем-то определение закрепилось и теперь шлейфом тянется за этим творением.
Но что именно в ней было «засушено» – осталось не проясненным, хотя в искусствоведении по этому поводу написано много. Но уж больно учено и потому малопонятно. В поисках ответа на данную картину можно взглянуть глазами человека, не ведающего о чем сюжет. И тогда он увидит группу купающихся людей, причем один их них, указывает на приближающего к ним человека, мол: «Вот, наконец и он. Я же говорил, что придет».
Почему его ждали? Может, рыболовные снасти должен принести, а может, кувшинчик вина для начавшегося пикника? А какой пикник без интереса… Получается, критики, впервые увидев картину Иванова, не увидели в ней главного – Явления! Узрели нечто бытовой зарисовки. Что-то вроде «Охотники на привале» Перова.
Вот характерные высказывания искусствоведов на сей счет: «В попытке передать величие одного момента ушла драма целого, потерялась трагедия Искупления». «Так получилось, что рассматривать наброски и этюды к этой картине гораздо интереснее, чем смотреть на саму картину. При всей её завершенности и совершенстве композиция картины настолько не интересная и не читабельная, что не подготовленному зрителю видны одни только голые ноги и голые спины набожных евреев, а смысл картины средствами композиции не раскрывается. Даже призыв Иоанна Крестителя не работает на сюжет картины».
Тогда, как надо было нарисовать художнику Явление? Другой бы поступил просто: фигуру на заднем плане освятил ярким сиянием золотисто-белого, исходящего с небес столпа света, что выдвинуло бы ее на передний план. Тогда стал бы понятен испуг и изумление купающихся, и поза их предводителя с протянутыми руками. Однако автор снизил явление до уровня бытовизма, – проходящего путника.