– Я к своим, Виктор к своим.
– Зачем так? Зачем соблюдать приличия, если вы неделю прожили под одной крышей? Думаешь, в наше время вас кто-то осудит?
– Во-первых, соблюдать приличия совсем не сложно. Во-вторых, репутации мэра это пойдёт на пользу. И в-третьих, – добавляю уже шёпотом, – у нас не было еще ничего.
– Да ладно… – не верит подруга. – Не понимаю. А почему так?
– Решили отложить до первой брачной ночи.
Лена смотрит на меня, как на дурочку. Да, вот такая я трусливая.
Я позвонила маме, сообщила, что мы подъезжаем. И дома нас встретили чуть ли не под фанфары.
Обнимаемся, улыбки до ушей. Мама цветёт, она всем довольна и счастлива. Отчим одобрительно кивает. Все делают вид, что мы с Водзинским – самая обычная пара.
– Отдохнёшь, и поедем мерить платье!
Ей этого хочется больше, чем мне, похоже.
Какая разница, что будет на мне надето? Ну белое, ну красивое… Мне нет нужды пытаться сразить жениха наповал. Он всё равно меня получит после свадьбы. Потому что сам так захотел. Или потому что заставил мой отец. Какая теперь разница?
Я иду на кухню, чтобы выпить воды. Мама за мной.
– Малышка, вот увидишь, всё к лучшему. Твой будущий муж – замечательный человек.
– Да мам, замечательный.
Да кто ж с этим спорит? Только вот не хочу я брак понарошку. Нечего из этого хорошего не выйдет. Хочу по большой и чистой любви! Которая здесь и рядом не валялась!
– Мира, послушай, дочь… – мама вдруг хмурится. – Тебе кажется, что мы с папой предали тебя. Но это не так. Ты не знаешь, почему Владимир с Виктором так решили, но причина весьма веская. Какие бы сложные и на первый взгляд нелепые решения ни принимали наши мужчины и не примут в будущем, будь уверена, это всё ради твоего блага.
– А ты знаешь, почему они так решили, мам? – говорю с вызовом.
– Я доверяю мужу. Полностью.
– Он был готов оставить тебя ни с чем, если я не исполню твою волю!!! Это как называется?!
– Не готов был.
– Что?
– Я ему немножко подыграла. Прости, милая.
– Мама!!! Да как ты..
– Тише. Я тебе призналась, потому что чуть от горя тут не померла, думая, что моя девочка никогда не простит меня за корысть. Я не могу позволить, чтобы ты считала меня меркантильной дрянью, способной продать счастье собственного ребёнка. Я не белоручка, смогу позаботиться и о себе, и о тебе, если понадобится. Не задумываясь послала бы любого с таким предложением подальше, не важно, мэр он, министр или президент! Не будь у нашего папы железных аргументов. И не будь ты в Водзинского с детства влюблена!