– Искусственный остров на нулевом этаже называется Тэхандо[3], верно?
– Да. Дело в том, что его назвал кореец, – с ноткой гордости ответила Ю Гыми.
Она рассказала, что было много споров о том, какое название дать искусственному острову. Каждая страна стремилась назвать его в честь себя, что вызвало много шума. Некоторые рассматривали этот вопрос как бой за право собственности, сродни присвоению прав на международные территории, такие как Луна или Арктика. Было предложено множество названий: Левиафан, Наутилус, Великий Старец, Неверленд, Атлантида, Земля Обетованная, Гренландская акула… В конце концов жителям Подводной станции пришлось принять решение путем голосования.
– В инженерной команде «Ка»[4] есть один уникальный человек – руководитель этой команды Син Хэрян. Говорят, это он дал острову такое название.
– Значит, в те времена на Подводной станции было много корейцев? Ну, раз за этот вариант проголосовало больше всего человек.
Ю Гыми усмехнулась.
– Только команда «Ка». Тогда, как и сейчас, в ней было менее десяти человек. Говорят, Син Хэрян получил голоса как инженерных, так и горнодобывающих команд.
– Ух ты, впечатляет!
Ю Гыми, похоже, была рада встретить человека, с которым можно поговорить по-корейски. В команде «Ка» находилось больше всего корейцев – семь человек. Кан Сучжон, с которой я познакомился в первый день, была одной из них. Я также узнал еще об одном научном сотруднике по имени Ким Гаён.
Больше всего на станции было американцев, китайцев и австралийцев. Несколько корейцев работали в больнице на искусственном острове Тэхандо.
– Вы бывали на искусственном пляже Тэхандо?
– Здесь есть искусственный пляж? – спросил я, вспомнив о совете Прии Кумари посетить его наряду с другими местами.
– Там очень красиво. Многие люди ходят туда, чтобы позагорать. Я тоже часто там бываю.
– Понятно, – кивнул я.
За два дня я так и не привык к мрачному виду из окна. Вода черная, как чернила. Взгляд в окно каждый раз заставлял усомниться в том, что я нахожусь именно на подводной, а не на космической станции. Только вглядевшись в бездну, лишенную звезд, я понимал, что нахожусь на глубине в несколько километров под водой.
Ю Гыми говорила, что на Второй и Третьей подводных базах много больших окон, но на Четвертой их почти не было: построить окна, способные выдержать давление воды, – задача непростая. Раньше здесь было установлено много ламп искусственного солнечного света, но со временем все убрали. Человек, страдающий клаустрофобией, за три дня сошел бы здесь с ума.