– Со Чжихёк, что с ногами?
Голос Син Хэряна отдавался слабым эхом.
Похоже, он видел, как мы упали.
– Я в порядке.
– Доктор, вы ранены? – обратился ко мне Син Хэрян.
Я посмотрел на него. Сил встать у меня не было, и одежда промокла насквозь. Пытаясь ее отжать, я ответил:
– Грудь болит.
– Значит, с вами все в порядке, – твердо сказал Син Хэрян.
Почему люди здесь такие холодные? Может, потому, что долго находились под водой? Син Хэрян молча подошел ко мне, и я протянул руку, думая, что он поможет мне подняться. Вместо этого он ловко отвязал парашютный шнур и забрал его. Пока я стонал, пытаясь встать, Ю Гыми и Ким Гаён обнимались и плакали.
– Ва-а-а! Онни! Я думала, ты умерла!
– Я тоже думала, что мне конец!
– Гаён-онни, почему ты заперлась одна в комнате?! Ты же говорила, что сбежишь, если что-нибудь случится!
– Дверь не открывалась! Не открывалась! Другие открывались, а моя – нет! Я звала на помощь, но все остальные сбежали и бросили меня! Они слышали, как я зову на помощь, и все равно убежали!
Всхлипывая и вытирая слезы, Ким Гаён рассказала, что произошло. Она лежала на кровати и читала книгу, когда ее сильным ударом сбросило на пол. Раздался сигнал тревоги и звук принудительно открывающихся дверей, но по какой-то причине ее дверь даже не шелохнулась.
Ким Гаён кричала и колотила по ней. Она слышала, как в коридоре суетились люди, пытаясь ее освободить, но потом все стихло. Тогда Ким Гаён принялась постить на доске объявлений просьбы о помощи.
В комнату начала просачиваться вода, потом отключилось электричество. Испугавшись, что ради нее одной никто не будет рисковать, она солгала, что вместе с ней в комнате находятся еще пятеро.
Ким Гаён долго рыдала, прежде чем смогла поблагодарить спасителей за помощь и извиниться за ложь. Ее нос распух, глаза покраснели от слез. Я вспомнил, как застрял в жилом блоке Пэкходона. Если бы знал, что можно запостить на доске объявлений просьбу о помощи, и если бы от количества людей зависело, придет помощь или нет, я бы солгал, сказав, что со мной тысяча человек.