Вампир рубил воздух, засылал чары в небеса. Но заклятья отскакивали от перьев, и птицы не останавливали полет.
Я недоверчиво помотала головой. Невозможно подчинить ламбикура! Он сам решает, служить ли магу и какому… Выбирает сильнейшего и невинного сюза, заключает контракт преданности, идет на зов. И никогда не потворствует злу!
Это гордое создание, умное, оно не подчинится горстке безумцев, истребляющих полукровок!
– Великие господа, воняющие карри, веками пытались подчинить молодняк, – пояснил Эрик, растирая дымящийся жезл о ткань брюк. – Видимо, последние эксперименты с «Зарангхой» и общим гипнозом оказались успешны. Конечно, при новых попечителях они были официально прекращены…
Один из вожаков опустился совсем низко и начал пикировать. Я разглядела плывущий рыжий взгляд. Мутный, затянутый белой пленкой.
Птиц не понимал, что делает. И летел, летел вниз, норовя разбиться о скалы. Ввинтиться в камни клювом, как штопором!
– Нет! – взвизгнула я и, выхватив дамский жезл, послала в вожака первое, что придумалось.
Это были чары экстренной завивки, усиленные паникой и истошным воплем. Птицу закрутило вихрем, замотало, местами даже завило в кудри. Сбившись с траектории, вожак притормозил и шлепнулся на пузо.
Я подбежала к ламбикуру, на лету скинула плащ и, стянув с плеч кардиган, осторожно замотала птицу в тонкую бордовую шерсть. Подняла существо с земли, заглянула в помутившиеся глаза. В них не было привычных золотых молний, только белый туман.
Но то, как решительно он пикировал вниз… Ламбикур подчинялся бессердечному приказу или пытался прекратить личный кошмар? Оборвать внушение?
Наверняка это лечится. Обязано лечиться. Княжна Аврора Андреевна из заповедника в Петербурге точно справится.
С этой мыслью я погладила пришибленного птица по тугим кудрям перьев и прижала к груди, пытаясь сердцебиением передать, что он не виноват. Всякое невинное создание может быть обезволено, подчинено и использовано во зло. Тут нечего стыдиться.
Из оранжевого клюва вывалилась золотая монета. Оказавшись на земле, она заискрила рыжими всполохами и ввинтилась в камни.
Второй вожак издал сигнальный свист, и птицы резко взмыли вверх. В небо, под облака. С их клювов посыпались золотые монеты. Блестящие кругляши падали дождем и врастали в землю, точно семена растений. И над каждым вспыхивал язычок пламени.