– Ничего не понимаю.
Он морщил лоб и пытался продрать глаза, глядя на очередную запись в текстовом документе. Убедившись в ошибочности расчетов, мужчина тут же закрыл вкладку, не сохраняя данные. С тех пор, как он защитил свой проект в десятом классе, прошло двадцать лет. За это время документация потерпела жесткие изменения – будучи семнадцатилетним парнем, он не мог предусмотреть множество вещей, как и не мог не ошибиться в десятках расчетов на вес или на гравитационные маневры… Он облокотился на стол, схватился за голову и тяжело вздохнул.
Края стола были огорожены кружками выпитого кофе, под носом стояло две пепельницы, до краев наполненных окурками. С такой работой дурные привычки были спасением. Мужчина откинулся на спинку стула. Его глаза слипались: он не спал вторые сутки. Достав сигарету из кармана своего белого халата, и закурив, начал массировать висок.
Раздался звонок по видеосвязи. На экране появилась аватарка любимой жены, заслоняя собой уже до омерзения надоевшие расчеты. Зоран потянулся к клавиатуре, и на мгновение замер, набираясь сил. Нажал кнопку.
Ула сидела перед камерой, облачившись в любимую изумрудную пижаму. С ее плеч свисал теплый плед, который она периодически неосознанно поправляла.
– Привет! Надеюсь, у тебя все хорошо? – звонкий голос супруги пробудил Зорана, прогоняя туман из сознания.
– Привет. Нормально. Опережая твой вопрос, скажу: переночую здесь, ладно?
Ула в привычной ей манере отрицательно покачала головой, негодуя от услышанного ответа. Она немного помолчала, видимо собираясь мыслями, а затем ответила:
– Человечество будет тебе благодарно, если ты выспишься, выживешь и отправишь его в экспедицию. Все ведь уже готово, что ты вымучиваешь из этого проекта?
Он усмехнулся. Ула умела сказать так, что даже самый серьезный ученый, давший себе клятву никогда и ничему не радоваться, улыбнулся бы.
– Человечество серьезно не задумывается над тем, что за ту тысячу лет, которую мы будем лететь, все системы могут выйти из строя, – ответил Зоран и сделал затяжку. Внимательный взгляд зеленых глаз остановился на уставшем и бледном лице.
– Как это? Зоран, – обеспокоенно протараторила девушка.
– Нельзя забывать об этом. Мы провели все необходимые испытания, но за тысячу лет может произойти все, что угодно, – сказал он с отчаянием.