Тихая жизнь кузнеца только что закончилась.
Глава 3: Первое Прикосновение Тени
Кендзи спускался с холма к деревне в спешке, чувствуя, как тяжесть меча в его руке оттягивает плечо. Ощущение наблюдения не покидало его. Он постоянно оглядывался, но видел только колышущиеся на ветру деревья и тени, становившиеся длиннее с каждой минутой. Меч под выцветшими ножнами казался холодным и живым одновременно. Он чувствовал пульсацию энергии, слабую, но постоянную, словно спящий зверь дышал у него под рукой
Он добрался до кузницы уже в сумерках. Хироши-сан, как всегда, сидел у очага, покуривая трубку.
«Где ты пропадал, Кендзи?» – спросил старый мастер, его голос был ровным, но в нем чувствовалась легкая обеспокоенность. «Уже почти ночь».
Кендзи заколебался. Как объяснить ему о находке? О странном святилище, о мече, о видениях и шепоте? Он не мог. Слова застряли в горле.
«Я… я заблудился немного, Учитель», – соврал Кендзи, чувствуя жар стыда на лице. «И… не нашел нужной глины».
Хироши-сан внимательно посмотрел на него своими проницательными глазами. Кендзи старался держаться естественно, но дрожь в руках и нервный взгляд, должно быть, выдавали его. Взгляд мастера скользнул к мечу, который Кендзи неловко прижимал к боку.
«Что это?» – спокойно спросил Хироши.
«Старый… старый клинок. Нашел его… там», – Кендзи махнул рукой в сторону холмов. «Подумал, может, смогу починить или использовать металл».
Хироши-сан медленно поднялся. Он подошел к Кендзи, его взгляд был прикован к мечу. Он не протянул руку, чтобы взять его, но казалось, что он *чувствует* его так же, как Кендзи. Выражение его лица стало задумчивым, почти мрачным.
«Поставь его в угол», – сказал Хироши. – «Завтра посмотрим. А сейчас иди, поешь и отдохни. Ты выглядишь… потрепанным».
Кендзи кивнул, облегченно, что расспросы не продолжились. Он поставил меч в дальний угол кузницы, прислонив его к стене. Даже там, скрытый в тени, меч казался центром чего-то невидимого, словно дыра в ткани реальности.
Ночью Кендзи не мог уснуть. Он лежал на своем футоне в маленькой комнатке рядом с кузницей, прислушиваясь к ночным звукам. Обычные ночные звуки – сверчки, шелест ветра в бамбуковой роще, далекий лай собаки – казались сегодня искаженными, напряженными.
Его беспокойство росло. Он чувствовал присутствие меча, его темную, притягивающую ауру. И он чувствовал… что-то еще. Что-то, что подкрадывалось извне. Слабый, неприятный запах – не дыма, не земли, а чего-то гнилостного и злобного.