Кроме каннибализма, обезьяны занимались тем, что просто спали, экономя силы и не тратя понапрасну драгоценные калории. Интеллект этих существ соответствует примерно интеллекту 4-6-и летнего человеческого ребенка. Речь состоит из не более пары сотен слов, обозначающих только самое основное и необходимое в их относительно короткой жизни, соответсвующей примерно тридцати годам нашей Земной. Голоса похожи на собачий лай вперемешку с отрывистыми завываниями. Одно слово обозначается буквально двумя-тремя звуками. Ввиду того, что как не особо мыслящие существа – они не представляли для меня интереса, я собирался пробыть на их планете ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы успеть внести в межгалактический справочник минимально необходимые данные по флоре и фауне Фаэтона.
Я жил среди этих обезьян, научил их писать, читать и считать до ста. Этхи воспринимали меня как некое Божество, однако это не помешало им однажды замыслить нечто ужасное. В их кровожадных головах возникла идея, что мое мясо даст им Божественную силу и позволит жить вечно. Что ж, я не стал дожидаться воплощения в реальность их фантазий, а первым сжег лазерным лучом несколько наиболее агрессивных особей и спешно покинул эту обезьянью планету. Оставим Фаэтон.
Кроме каменистых планет существуют и планеты – океаны, воды которых хранят неописуемое количество не просто живых существ, но и целых цивилизаций, иногда интеллектом своим и развитием далеко ушедших вперед относительно человечества.
Например, мне посчастливилось посетить планету Меронию. Она находится на окраине галактики Андромеды. Мерония вращается вокруг звезды Немизиды на расстоянии, обеспечивающем постоянное жидкое состояние океана, покрывающего всю поверхность планеты до глубины от 70 до 120 километров. Помню, как опускаясь на его дно, я, естественно, еще не знал и предполагать не мог, что же удастся там обнаружить. Ожидал увидеть существ, вроде дельфинов или даже китов, поскольку с орбиты планеты регистрировал огромное количество кислорода в воде и наличие испарений метана. Чем глубже я погружался, тем отчетливее и ярче наблюдалось некое свечение. Наконец, передо мной предстали источающие сияние города, полные тысяч изумительных архитектурных сооружений со стенами, выложенными гладкими белыми камнями в виде прекрасных мозаик, изображающих звезды, планеты, горы, деревья и каких-то причудливых животных и рыб. Меня встретили как дорогого гостя, снисходительно выслушав дежурные приветственные речи. Они знали обо мне все еще когда я только висел на орбите их планеты.