Звук щекочущего траву ветра несколько последних минут еще позволял не улетать в неведомое, держал сознание пса рядом с домом, не отпускал его, а потом – исчезло все, как будто ничего и не было вовсе.
Рядом с костями бедного животного, разбросаны осколки зубов – явный признак последней отчаянной попытки перегрызть стальную толстую цепь, она так и не поддалась, не отпустила своего раба, не пожелала расстаться с ним даже после его смерти.
Вокруг вымершей деревни, в радиусе ста километров, нет ни одной нормальной дороги. До ближайшего поселения – сто пятьдесят, а до города – все четыреста. Добрался я сюда на квадрике, заранее найдя по старинной карте координаты этого места. Купеческое. По данным на 1876-ой тут проживало шестьдесят три человека, двенадцать семей, двенадцать домов, не считая хозяйственных построек. Сейчас, сохранились в более-менее живом состоянии всего три из них.
Вокруг тишина как в злой сказке. Кажется, что вот – вот с одной из хат, оглушительно скрипнув дверью, вылезет полуразложившееся чудище и, громко рыча, с окровавленными глазами и оскалом острых клыков, побежит на тебя, чтобы утолить свою жажду и голод желанной свежей горячей кровью и плотью…
Нужно было посмотреть, что там в домах. Не скажу, что испытывал прямо – таки страх перед тем как заходить внутрь, однако чувствовалось, конечно, определенное волнение. Сложно передать ощущение того, что вот сейчас стоишь на пороге дома, в который никто не входил целых полтора столетия. Вначале, я увидел предметы мебели или то, что от них осталось: что-то похожее на осколки деревянной посуды, разбросанной на черном полу, чугунки, несколько кружек и прислоненные к стенке в плесени и грибах кожаные сапоги, казалось по своему виду, появившиеся в доме уже не так давно, но откуда? Бросался в глаза в конце комнаты, в самом дальнем ее углу – массивный дубовый шкаф, и я с удивлением оценил, что он до сих пор крепок, несмотря на долгие десятилетия холода, сырости и влаги, сочащихся буквально отовсюду, со всех щелей дома, не говоря уже о четырех огромных с разбитыми стеклами окон.
Что же там внутри? Я подумал, что за дверцей столь прекрасно сохранившегося шкафа можно найти нечто удивительное, законсервированную память об исчезнувших годах, когда хозяин дома был еще жив и хранил здесь свои самые ценные вещи. Подходя ближе, глаз не зацепил ничего заслуживающего внимания: грязь, мусор, осколки и остатки каких-то вещей, уже давно потерявших свой вид, уничтоженных временем.