– А девочки там будут? – игриво уточнил Стас, которому не казалась удачной перспектива слушать глуховатые магнитофонные записи весь вечер. – К тому же ты в курсе, что лично мне по душе больше Джо Дассен, Абба и Бони М. У тебя, кажется, французские пласты были?
– Так пригласи свою… Людочку, кажется. Ну, кого ты из «Хрусталя» провожал, помнишь? Будут тебе и Дассен, и Абба. Чего только ради друга не достанешь!
Еще бы он не помнил, кого провожал из ресторана! С Людмилой с тех пор не виделись, на последнем дежурстве ее в клинике не было.
– Угу, я, значит, с Людой, а ты с кем? Или на мою будешь пялиться?
– Дурак ты, пан Станислав! Это во-первых. А во-вторых, ревнивец каких еще поискать. Всю малину мне хочешь испортить.
Друзья наткнулись на поджидавшего их Якова. Идти дальше, давая возможность однокурсникам продолжать секретничать, Блюмкин, видимо, посчитал ниже своего достоинства.
– Так о чем вы… сепаратничаете у меня за спиной?
– А что, спина широкая, надежная… – решил отшутиться Стас. – За ней так и тянет потрепаться о своем, о женском. Ты на нас, двух придурков, не обращай внимания…
– Слушай, говори за себя! – обиделся Богдан.
– Я, собственно, и не обращал. До поры, до времени… А теперича вам придется расколоться, иначе повиснет неприятная пауза. Остатки самолюбия и у меня имеются, да будет вам известно. Так будем ставить точки над «и» или как?
– Или как, – огрызнулся Богдан и, раздосадованный поведением и того, и другого, поднял капюшон. – И плевать я хотел на возникшие паузы.
– А я знаю, в отличие от тебя, Богдаша, как преодолеть возникшую неловкость, – с нарочитой веселостью Яков попытался обнять однокурсников за плечи. Богдан сбросил его руку, но продолжил идти рядом. – Вот послушайте. Задачка на чистую логику, подчеркиваю. Летит самолет, везет пятьсот кирпичей. Один выпал, сколько осталось?
– Я забыл сказать, что задачки для дебилов решаю исключительно по воскресеньям, дома, чтоб никто не видел и не слышал, – с ухмылкой констатировал Богдан. – А сегодня четверг!
– Ответ понятен, а ты что скажешь? – Блюмкин повернулся к Стасу. – Не обращай внимания на нашего украинского коллегу, он скоро заинтересуется, гарантирую.
Пермяков какое-то время шел молча, потом начал рассуждать:
– Скажу, что один кирпич вряд ли выпасть может, посыплются все остальные. Короче, пустой самолет останется.