Сказала:
Так вы, дочери мои, скорее окажетесь в лоне Царицы Небесной.
И ушла.
Когда же вернулась через несколько дней, нашла только кости. Обглоданные кости трех возлюбленных дочерей.
Взяв камень, стала дробить оставшееся – дабы грифы склевали и это.
Когда же закончила разбивать кости, взяла горсть окровавленных осколков в ладони и прижала к своим глазам с такой силой, что едва не ослепила себя.
Сказала:
Пред лицом Царицы Неба клянусь отомстить за вас!
И если нарушу клятву, пусть Мать превратит меня в вечно гниющий, пожирающий испражнения труп!
Пусть на веки заключит мою душу в эту смердящую оболочку!
И да буду я до скончания времен бродить по земле, мучаясь и наводя ужас на живущих, если не исполню клятвы!
Ṫ
Белый как саван день.
В Доме тихо.
Только часы и постукивание ложек и вилок и ножей о тарелки нарушают этот silentium.
Мы сидим за столом в гостиной, обедаем.
– Милая, говоришь ты, будь добра, подай соль.
Я беру солонку и протягиваю тебе. Ты солишь кусочки обжаренного в масле картофеля. Насаживаешь несколько ломтиков на вилку, подносишь ко рту, кладешь в рот, на миг закатывая глаза от блаженства.
Я не смотрю на тебя, я жду.
И вот ты икнула.
Я отрываю глаза от тарелки и вижу, как ты меняешься в лице. Как хватаешься за горло. Ты уже понимаешь, что это конец. Что ты ничего не успеешь предпринять. Ты отравила меня! – говорят твои глаза. Да, мама! – отвечают мои. – Я сделала это! Как видишь, у меня хватило духу!
И вот твои глаза вылазят из орбит. Лицо становится багровым, как зрелый баклажан, а изо рта течет кровавая пена. Ты хрипишь, цепляешься пальцами за воздух, пускаешь горлом пузыри, но вот с громким стуком падаешь лицом на стол…
Яд действительно оказался самым быстрым на свете. Кстати, спасибо, что показала – где он стоит, и рассказала – как им пользоваться. И знаешь, мамá, я ничего не чувствую. Вообще ничего – ни жалости, ни страха, не гнева, ни сомнений. Словно это не я, но кто-то другой. Кто-то с моим лицом, с моим телом, даже с моим именем. Самозванец или допельгангер. Он действует сам, без моего волевого усилия. Механическая обтянутая плотью кукла.
Мне нужна эта чёртова рука, мамá! А ты мне мешала. Ты не оставила мне выбора.
Ну да ладно – дело сделано. Чертова рука никуда не денется. Я поднимаюсь из-за стола, подхожу к тебе и пристраиваюсь сзади. Обнимаю тебя. Прижимаюсь лбом к твоей шее.