– Да… – полушепотом, с придыханием в голосе, ответила она. – Да… Это не временное смещение… Это… Пространственное…
– Совершенно верно, мадам, – прошептал мужчина, зарывшись лицом в её роскошные волосы. Его руки нежно и настойчиво блуждали по её груди. – Как чувствует себя сегодня правитель?
Женщина блаженно откинулась назад.
– Удовлетворительно, – ответила она, встретившись с ним взглядом, после чего сомкнула веки. – С утра гоняет своих лошадей по свежим полям.
* * *
Серое туманное утро нехотя обозначило третий день их с псом вынужденного заточения. Андрей, положив под подбородок рюкзак, лежал на сложенном втрое куске брезента и сквозь решетку наблюдал за тварями. Пес периодически выл. Периодичность воя представляла собой нечто вроде отсчёта проходящего времени: десять – пятнадцать минут воя, затем два часа тишины. Вновь пятнадцать минут и вновь два часа. И так по кругу, независимо от того, день сейчас или ночь. Андрей относился к этому, в некоторой степени, с пониманием. В любом случае, псу было гораздо тяжелее оставаться в замкнутом пространстве, чем ему самому. Кроме того, явно ощущался недостаток воды, которой оставалось чуть более литра. Коты в очередной раз произвели смену караула; дежурили твари по трое. Один лежал, вытянув перед собой непропорционально мощные лапы, напротив крепко запертой мужчиной двери, другой находился позади будки, третий сидел на крыше. Менялись они утром и вечером, в одно и то же время: с восходом солнца и незадолго до темноты. Дважды Андрей видел одного и того же мутанта, остальные же приходили каждый раз новые.
– Сколько же их здесь, а? – Повернувшись к псу, спросил он. – Я перебрал сотню вариантов, как нам прорваться, но ни один из них не рабочий. Как думаешь, мы одновременно сдохнем? Или ты еще посидишь? Жрачка-то появится, – цинично усмехнулся мужчина.
Псина шумно фыркнул, отвернул морду к стене и замер.
– Ага. Фыркай, фыркай. Что, отвернулся? Ты откуда вообще взялся? Ваших же всех сожрали! – Мужчина оценил пса, плюнул сквозь зубы. – Особенно таких, как ты. Те, что посерьёзнее, сейчас охренительными бандами подступы к городам инспектируют.
Пес действительно был так себе. Невысокий, чуть ниже колена. Лохматая пепельно-серая шерсть свалялась в каменные колтуны. Сам по себе нельзя сказать, чтобы тощий, но всё равно дохлый какой-то. Ещё к тому же трус и дурак. Дурак не в том смысле, что плохо соображает, а в том, что соображает не в ту сторону. Поправив под головой рюкзак и слегка подбив сбившийся брезент, Андрей перевернулся на спину и закрыл глаза. Мысли медленно, словно тягучий кисель, ворочались в голове. Где-то недалеко радиационная зона. Это он мог определить с абсолютной точностью и без всяких дозиметров, так как уже дважды за время, проведённое в этой будке, ему это снилось. Снилось то, что было с ним до того, как он оказался в этом убитом мире. Снились воспоминания. Конечно, не всё, что удавалось увидеть, запоминалось, но пусть так. Пусть урывками, тем не менее, это всё равно очень много.