– ребят, а вы чего так и будете стоять? Ты чего её держишь то?
– мы же, оба явно не понимая, что происходит, только ответили:
– а что такое, что случилось то?
Сказав так, мы оба повернулись друг к другу и посмотрели в глаза, как бы спрашивая глазами, о чём они все говорят. Но, не увидев ответа, повернулись обратно.
Для нас двоих ничего необычного не произошло. Всё получилось как-то так само собой.
Друзья же начали краснеть, девчонки смущаться. В итоге мы так и продолжили стоять. Я не спускал с рук, а Таис как-то и не возмущалась. Судя по всему ей было очень комфортно. Да и действительно чего было возмущаться, держал я её очень аккуратно, но как-то слишком собственнически. Она оказалась совсем невесомой, пушинкой. Так со стороны казалось. Но об этом я подумаю потом, уже когда буду наедине сам с собой. Тогда мысли в голове начнут складываться в вопросы, ответов на которые у меня ещё не будет. Ну не получится у меня объяснить себе, почему я не был против ни тому, что девушка была у меня на руках, и я продолжал её держать и совсем не хотел отпускать. В ответ на немые вопросы мы оба не ответили. Потому как в моих глазах явно читалось:
– чего это я её отпускать буду, мне итак не плохо. Таис тоже не возмущалась, она вообще молчала, и только крепко прижималась ко мне, положив голову на грудь. Стояли мы так с ней как та статуя, для всех вокруг и как самые родные друг для друга. Но тогда мы тоже этого не понимали.
Затем всё же девушку я отпущу аккуратно с рук и выпущу из объятий, делать, кстати, тоже буду нехотя. Перед этим я посмотрю, не пострадала ли она, а уж затем отпущу.
Неловкость от того что произошло не коснулась нас двоих, другим было неудобно но не нам.
Уже стоя на расстоянии, друг от друга девчонки попытались что-то спросить у Таис, но и здесь была вся она, стоило ей только просто посмотреть на тех как желание выпытать, как так получилось, что она оказалась у меня на руках, отпало сразу на корню.
Ко мне тоже никто не подходил. Все шептались по углам.
С Савой мы также проводили время вдали от всех. Он, пожалуй, был единственным из всей компании, кому было всё равно, что происходит, кто у кого сидел и так далее. Он художник творческая натура. Хотя ему я благодарен. Спустя время мы ушли на наше с ним место.
Это были развалины старого здания, от которого со временем остались только бетонные балки, на которых мы сидели, разговаривали и смотрели на горизонт, где маячило пока ещё наше не ясное будущее.