– Ты можешь идти. Мы далее справимся сами, – выдворил он слугу за дверь.
Элизабет была очень этому рада. Никто не будет стоять рядом и мешать им разговаривать. Как только слуга, откланявшись, вышел за дверь, Элизабет открыла рот и приготовилась начать задушевный разговор. Но Конрад, опередив её, сказал:
– Все разговоры после еды. – Он упёрся глазами в тарелку и принялся выбирать из неё заранее нарезанные куски мяса, политого красным соусом.
Элизабет не могла возразить и поэтому тоже принялась за свою порцию. Она вяло возила вилкой по тарелке, накалывала кусочки еды и нехотя отправляла их в рот. За время ожидания отца она должна была бы проголодаться, но нет, аппетит совсем пропал, и еда не лезла в горло. У её отца, напротив, аппетит был отменный, и он с удовольствием поглощал пищу, набивая ей рот.
«Будто совсем не хочет говорить со мной, – думала Элизабет, искоса глядя на отца. – Мы пришли поесть вместе, но по отдельности. Как здорово! С таким же успехом мы могли поесть в разных обеденных». – Она скривила гримасу, сама этого не заметив.
– Всё хорошо, дорогая? – обратился к ней Конрад, от которого не скрылся её внутренний монолог.
– Да, папа, – сухо ответила она. – Фасоль сегодня жёсткая. – Сделав усилие, Элизабет проглотила маленький стручок.
– Да? – удивился Конрад, глотая их несколько сразу, и безразлично пожал плечами. – Мне так не показалось.
Элизабет шумно выдохнула.
– Не печалься, дочь. Рано или поздно одной эпохе придёт конец и начнётся новое время. Так было всегда, так будет и сейчас.
– Я печалюсь только о тебе, и мне не нравятся сказанные тобою слова. Ты как будто… списал себя со счетов, – разошлась Элизабет непониманием и негодованием.
– Думай о себе и о народе. Я найду своё место.
– Твоё место здесь, папа. Ты тоже принадлежишь к этому народу, а в последнее время ведёшь себя так, словно мы все для тебя не просто чужие, а… и вовсе безразличны, – выпалила она.
Конрад тяжело выдохнул и покачал головой.
– Это вовсе не так.
– Что именно, папа? Ты целыми днями сидишь взаперти. Дела клана тебя не интересуют. Даже Маркус в них заинтересован больше.
– Чушь! Ты занимаешься кланом, и это твоя прямая обязанность. Ты наследница трона. Кому как ни тебе получать опыт управления?! А Маркус, этот старый чёрт, занимается только своей лошадью! – Он резким движением отодвинул от себя тарелку с остатками еды, задев кубок, из которого по столу расплескалась вода.