– Здравствуй ещё раз, дорогая. Прости за эти необузданные скачки сегодня утром. Сделала тебе больно и напрасно.
Брови Элизабет поднялись домиком от чувства жалости к Аннабель. Та задёргала носом, соглашаясь со словами хозяйки. Вытащив нос из прутьев, Аннабель отошла назад и закивала, как бы приглашая Элизабет зайти внутрь.
Растянув губы в широкой улыбке, Элизабет открыла засов, но перед тем как войти, посмотрела на стойло, где всегда стояла лошадь Лео. Там было пусто.
«Как странно, – подумала она. – Всё же должно быть хорошо. Лео уехал и без сомнения нагонит Генри. Но откуда такое чувство тревоги?» – спрашивала она сама себя.
Аннабель, устав ждать, заржала и требовательно забила копытом, чем отвлекла хозяйку от тягостных дум. Элизабет слегка улыбнулась, но теперь как-то печально, и вошла в стойло. Она обняла Аннабель за шею, ища в ней поддержку, которой с отъездом Лео стало ощутимо не хватать. Лошадь стояла смирно, точно понимала свою хозяйку. Погладив её по шелковистой гриве, Элизабет высоко оценила старания конюха.