От осознания его к ней отношения стало ещё хуже. В прошлой жизни муж беззаветно любил её, заботился и берёг. Называл своим самым бесценными сокровищем, никогда не делил что-либо на «твоё» и «моё». Он всегда был готов отдать ей последнее.
В этом же мире всё перевернулось с ног на голову. Прошлое воспринималось как однажды пригрезившийся сказочный сон. Олкэй оказался полной противоположностью человека, которого она безумно любила. За то короткое время, что им довелось провести вместе, ей открылись все его неприглядные черты.
Потомок герцога Кресского был надменным, высокомерным, заносчивым и вёл себя так, словно все окружающие несопоставимо ниже его. Он совершенно не задумывался о том, что его поведение может задеть человека. А ещё лгал, чтобы добиться своего.
Олег никогда не опускался до такого, поэтому ей не верилось, что это один и тот же человек. Единственное, что их объединяло – внешность. Ей слишком хорошо были известны и все его чёрточки, и каждое движение, чтобы не понимать, что перед ней тот, за кого она когда-то вышла замуж.
Ангелине внезапно до ужаса захотелось вернуться домой. В свой мир. Крепко обнять подушку, на которой спал Олег, и погрузиться в воспоминания, где её чувства ещё взаимны. Сейчас только копаясь в прошлом, она могла по-прежнему ощущать себя счастливой, любимой и нужной.
Ей нужно было попросить Кироса отправить её домой, как только она очнулась и встретилась с ним. Глупо полагать, что любящая женщина сможет отпустить своего супруга к другой. Несмотря на то, что он сильно изменился, она вряд ли сможет равнодушно следить за тем, как он станет чужим мужем и отцом не её детей. Поэтому лучше уйти сейчас.
Ангелина с трудом подавила рвущиеся на волю горькие рыдания, опёрлась о стену и медленно побрела прочь. Подальше от комнаты, в которой оставался тот, кто был причиной её страданий и в этой, и в прошлой жизни.
***
Справедливые обвинения Ангелии безжалостным пламенем обжигали сердце. Олкэй в смятении похолодел. Как она сумела догадаться, что ему изначально не хотелось её видеть? Неужели магия открыла ей это? Нет, вряд ли. Он бы сразу почувствовал. Да и прорваться сквозь его барьер не каждый сумеет.
Впрочем, сейчас это не настолько и важно. Главное, как подобрать слова, чтобы объяснить юной герцогине, что те эмоции были временны и несправедливы и что теперь он сам всё прекрасно осознал? Вот гордыня и сыграла с ним злую шутку, оттолкнув ту, которая всего за несколько часов стала для него бесценной.