Но такие наивные утешения – лишь временное облегчение. На деле приходится платить по счетам, откладывать выплаты, а доходы падают еще ниже. А долги только растут. И вот уже к концу месяца иллюзии разбиваются вдребезги.
Когда страх овладевает тобой полностью, весь мир кажется враждебным. Если ветер повредит крышу, кажется, что он нарочно тебя преследует. Если идет дождь – надо покупать зонт, высокие гэта – и дождь становится еще одним врагом. Конкуренты – конечно, враги. Все торговцы кажутся бессердечными. Даже гул поездов и трамваев звучит угрожающе. Даже те, с кем ты в хороших отношениях, мгновенно отворачиваются, стоит тебе хоть немного их подвести. В конце концов, единственные, кто остается с тобой, – это жена и дети.
Ты, наверное, скажешь: «Это слишком преувеличено». Но это не преувеличение, а правда. Кто не знал нужды, не поймет ее вкуса. Кто не сидел в тюрьме, не знает, что такое заключение.
Отсрочки платежей не бесконечны. Рано или поздно придется платить. Если бездумно «проедать» капитал, это все равно что разбирать дом на дрова. Скоро негде будет укрыться от дождя и ветра.
Выбора не было – я решил занять у друга. Если бы это был просто временный заем, проблема была бы невелика. Но я знал: эти деньги нечем возвращать. И все же пришлось просить.
Так я сам обрек себя на новые муки. Даже самому близкому другу не скажешь: «Дай в долг, хотя я не знаю, когда отдам». Пришлось обмануть, пообещав вернуть к определенному сроку.
Обмануть друга… Я сознательно совершил нравственное преступление. Хотя его доброта немного облегчила мои страдания, душевная рана от этого поступка долго не заживала. Чем острее чувство вины, тем сильнее боль. Чтобы избавиться от нее, я мечтал вернуть долг как можно скорее. Даже во сне сердце кричало: «Верни!».
Но самое страшное – то, что, заняв деньги, ты теряешь друга. Отношения странным образом смешиваются с долговыми, и прежняя простота исчезает. Эту боль не объяснить никому.
Я изо всех сил старался сохранить дружелюбие, благодарность и учтивость. Но, по правде говоря, это было лицемерие. А друг, кажется, и не замечал. Я навещал его трижды, а он ни разу не пришел ко мне. И тогда я перестал понимать: есть между нами дружба или нет? В глубине души копилась обида, но сказать о ней я не мог. Трагедия скрытых отношений. А вдруг он уже жалеет, что дал мне денег? От этой мысли становилось невыносимо. Мне не хотелось терять друга, но он отдалялся. Виноват был я, и это мучило меня.