Он отвернулся, глядя в окно на дождь – уход от визуального контакта как механизм эмоциональной саморегуляции при обсуждении травматического опыта.
– Когда она исчезла, я начал собственное расследование. Я понял, что она была права. Савченко использовал клуб для каких-то психологических экспериментов, что-то связанное с контролем сознания, с перепрограммированием личности. Я пытался найти доказательства, но он умен. Всё завуалировано под добровольное участие, под поиски новых ощущений. На бумаге всё чисто.
Он повернулся к Елене, движение всего тела, а не только головы – признак искренности, когда кинестетика отражает эмоциональную вовлеченность.
– Тогда я изменил стратегию. Я сделал вид, что ничего не знаю, что принимаю его версию о «побеге» Анны, о её нестабильном психическом состоянии. Я продолжил появляться на мероприятиях, улыбаться, поднимать бокалы. Всё, чтобы оставаться внутри, чтобы собирать информацию.
– И ты используешь меня для этого? – прямо спросила Елена, сознательно выбирая конфронтационную технику для оценки реакции.
Александр вздрогнул, непроизвольная активация симпатической нервной системы, видимая в микромоторике лица и шеи – признак подлинного эмоционального потрясения.
– Нет, – сказал он твердо, заметное усиление голосового тембра и громкости, типичное для уверенного отрицания. – Ты появилась… неожиданно. Когда я узнал, что Савченко интересуется твоей методикой, я решил встретиться с тобой. Предупредить. Но потом…
Он подошел к ней, остановившись на расстоянии вытянутой руки, соблюдая проксемические нормы интимной, но не вторгающейся дистанции.
– Между нами что-то возникло. Что-то настоящее. Что-то, чего я не планировал, – он смотрел ей в глаза, поддерживая непрерывный зрительный контакт – нонвербальный признак либо крайней искренности, либо хорошо отрепетированной лжи. – Я не использую тебя, Елена. Но я и не говорил тебе всей правды. Потому что чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для тебя.
Елена смотрела в его глаза, применяя весь свой профессиональный опыт для деконструкции его экспрессии. Микродвижения зрачков, паттерны моргания, тонус лицевых мышц – всё то, что обычно предает лжеца. Но видела только боль, усталость и что-то еще – глубинное эмоциональное возбуждение, активирующее лимбическую систему и проявляющееся в непроизвольной дилатации зрачков при взгляде на неё.