– Я уже попросила такси, – ворчит, бросая тряпки на пуфик.
– Я всегда держу под контролем все, что меня окружает. Мне будет спокойнее, если я буду в курсе, как себя чувствует лучший директор моей фирмы, находясь в уязвимом положении. Ты ко мне привыкнешь.
На ее губах появляется улыбка. Но не милая и благодарная. А коварная и безжалостная.
– Я хочу бекон в темном шоколаде, – произносит, смакуя каждый звук.
– Издеваешься?
– Вы сами сказали просить все, что мне понадобится. Или не все? Думаете, вы сложный человек? Нет, Равиль Ниязович, это вам будет трудно привыкнуть ко мне. Отпустите меня, пока я не превратилась в вашу самую большую проблему.
Дьявол!
Вся кровь от башки отливает. Меня тормозит только ее беременность. Иначе этой широкой кровати нам стало бы мало.
– А теперь расслабьтесь вы, – добавляет, утолив жажду моими эмоциями. – Не нужен мне никакой бекон. Просто принесите мою сумку.
Напоследок обведя ее взглядом, отправляюсь в кабинет. Моя мать уже болтает по телефону, затаившись в гостиной, но не закрыв дверь.
– Да, кажется, она остается у нас ночевать… – рассказывает в панике. – У меня из рук все валится…
Толкаю дверь ногой, отчего мать вздрагивает и подскакивает с дивана.
– Передавай Венере привет, – шиплю, прибавляя бледности ее лицу.
– Рава, с чего ты взял?..
– Я тебя слишком хорошо знаю, мама.
Все нервы мне вытрепала своими нескончаемыми попытками помирить нас с Венерой. Я даже фирму эту купил, чтобы занять ее чем-нибудь полезным. От себя подальше отодвинуть. Из своей личной жизни исключить.
Иду в кабинет, хватаю сумку и возвращаюсь в комнату. Ярослава стоит у раскрытого окна. Волосы слегка треплет ветром. Красивый профиль освещается мягкими лучами фонарей. По всей комнате гуляет запах ее нежных духов. Такое необычное сочетание стойкости и мягкости.
– Сбежать решила?
– Я не прыгаю в окна, – хмыкает она, не глядя на меня. – Предпочитаю ходить через двери.
Кладу ее сумку на край кровати.
– Когда ты уходишь в декрет?
– Возможно, никогда.
– Ты же не собираешься делать аборт?
– Было бы разумно, учитывая, кто отец ребенка, – отвечает, пронзив меня дерзким взглядом, который лучше бы приберегла для того ублюдка. – Но я обязана родить.
– Уже нашла няню?
– Новую работу.
Дергаю уголком рта. Распаляет меня. Заставляет срываться. Слишком плохо меня знает, пуская в ход свою артиллерию.