Где-то совсем близко хлопают двери машин. Много. Синхронно.
– Здоров, мужики, – звучит незнакомый мне голос. Ну и пофиг. Не со мной же здороваются.
– День добрый, – Олег ну ты еще вздохни, интонация словно обиженная. – Вы чего прикатили? Нарики – не ваш уровень. Передоз обыкновенный.
– Один из них – сын зама главы, – в голосе слышится равнодушие. Неприятно скребёт подкорку.
– Города?
– Региона. Так что, парни, можете по домам. В этот раз поимеют не вас.
– Этот вот что ли? – Олег тянется носком ботинка к телу, рядом с которым я стою почти на коленях.
– Блядь, только попробуй, – рявкаю, приподнимая голову.
Выходит настолько резко и громко, что сама от себя в шоке. Парни из службы безопасности тоже.
– Ты что сегодня с цепи сорвалась? – Олег, на редкость, выглядит растерянным. Не ожидал, что я так умею. – Это же труп, – пренебрежительно.
– В первую очередь это, – поднимаюсь на ноги и ладонью указываю на лежащее рядом тело, – и это, – указываю на следующее, – и даже это, – делаю взмах в сторону отдаленно лежащего тела парня, – люди. Мертвые, но всё же люди. Будь человечнее.
– Странно это слышать от тебя, – усмехается. Как же хочется послать это чучело, но при посторонних не стоит.
– Кто это у нас тут такой дерзкий цветочек? – ко мне обращается тот парень, что отправил Олега домой. – Григорьев Николай Степанович, – протягивает мне руку.
– Алёна Богдановна, – пожимаю, предварительно стянув перчатку. Фамилию намеренно не говорю.
– Васильковская? – глаза собеседника округляются. – Я вас не так представлял.
– И как же меня представляли? – беседа становится интересной. Вдруг что новое услышу.
На мне сейчас тёмные джинсы и удлинённая чёрная толстовка. Волосы немного растрепались от капюшона. Машинально заправляю за ухо выбившуюся из хвоста прядь.
– Мне нельзя было трогать их, а ты после «мертвого тоже человека» так легко поправляешь? – оборачиваюсь на голос Олега.
Не сразу его понимаю. Когда же доходит… Грани его злопамятности мне неподвластны. Отворачиваюсь, не ответив.
– Постарше. Пополнее. Пониже ростом. И более покладистой, что ли, – вполне дружелюбно произносит Николай Степанович.
– Столько «п» во мне нет, – улыбаюсь в ответ.
– Так даже лучше, – ну всё, сейчас начнется.
О том, что я прекрасно выгляжу, знаю. О том, что не вяжусь с образом судмедэксперта, тоже. Но обсуждать это на работе смысла не вижу.