Да, я говорящая кошка. Не надо нервничать, ничего такого в этом нет.
Самое время представиться как положено: меня зовут Луна, я обычная уличная кошка с окраин города, который раньше звался Эдо, а ныне – Токио. С рождения я ничем не отличалась от других, старалась жить – не тужить, а потом… Потом кое-что изменилось. Я стала невольной свидетельницей истории, наблюдала за ходом времени цепким кошачьим взором. Ничто не остается прежним – таков закон Вселенной. Менялся мой город и мир вокруг, но почему-то не я. А мне, между прочим, уже сто с небольшим лет.
Йоросику онэгай итасимасу.
Вот она я, старушка Луна, сла-а-а-а-а-адко потягиваюсь и умываю мордочку перед ночной прогулкой. Вот я шагаю по границе света и тьмы так, что видно меня только краем глаза.
Ой, что это там?
Ты поворачиваешься – и нет меня, как лучика лунного света, утонувшего в бегущих по небу облаках. Как нет летней молнии, что блеснула, отразившись от экрана телефона, когда ты продираешься под дождем сквозь лабиринты современного Токио.
Но я все еще здесь (с этим уже смирилась) и навсегда останусь, буду бессмысленно гоняться за собственным хвостом. Мой путь – словно нарисованный кистью каллиграфа круг. Если повезет, увидишь, как глубокой ночью я взбегаю по кладбищенской ограде, танцую на задних лапах и как тень моя крадется по земле, а в воздухе кружат лепестки сакуры. Или заметишь, как я несусь в вихре осенних листьев, услышишь, как истошно мяукаю, когда в летнем небе фейерверки рассыпаются искрами. Парой громких хлопков над гладью реки меня не напугать. По крайней мере, теперь.
Чего бояться, если все худшее с тобой уже случилось? Запомни, дорогой мой друг: после того как взберешься на самую вершину горы Страха и посмотришь на простирающуюся внизу долину, все наладится. Правда-правда.
Раз за разом я буду попадаться тебе на глаза: вот во времена, когда ночная тьма была гуще и чернее, а город освещали бумажные фонарики, я лакаю рыбное масло, которым их заправляли. Или вот я с кухонным полотенцем на голове сную туда-сюда, из прошлого в будущее – знамение, что то появляется, то исчезает. Я видела, как разрастался Эдо, самураи навсегда убирали мечи в ножны, а из-за моря прибывали чужаки. Смотрела, как сердце города пронизывали пути метрополитена. Чуяла, как дрожала земля, когда великий сом Онамадзу пытался вырваться на свободу. Наблюдала, как Токио сжигал себя дотла раз, потом другой, а затем проклевывались и устремлялись вверх небоскребы, а реки, которыми я любовалась в юности, скрывались под бетонными шоссе. (Скажи, не во имя ли прогресса?)