Две веские причины избавиться от Жака Пуссена.
Лакей ведет гостя по парадной лестнице на третий этаж. На каждой ступени он жестом приказывает скобянщикам и малярам дать им дорогу. Он останавливается перед дубовой дверью, распахивает её и зычно объявляет:
– Господин лё Кутё Норейский.
Молодой банкир входит в гостиную без мебели. Выглядывает таинственного Бассомпьера среди рабочих. Большинство заняты тем, что покрывают паркет первым слоем воска, орудуя широкими кистями из конского волоса. Другие идут следом и натирают его суконками.
– Я здесь, дорогой сударь!
В дальнем конце банкир замечает мужчину, который был давеча на балконе. Низенький, с широченными плечами и в берете – совсем не похож на царственную особу, как ожидал Лоренцо. Ему не меньше шестидесяти. Прямо сейчас он втирает пальцем смолу в щели на стыках стоящей на козлах рамы.
– Наденьте тапочки, – говорит он.
От прочих ремесленников его отличают разве что золочёные пуговицы на куртке.
– Тапочки? – переспрашивает банкир.
– Будьте так добры, – говорит Пуссен, не поднимая взгляда, – наденьте тапочки.
Лоренцо лё Кутё вспоминает, что на нём сапоги для верховой езды. Лакей кладёт перед ним два куска вывернутой овечьей шкуры. Лоренцо встаёт на них и скользит вперёд, как конькобежец.
– Прошу прощения, сударь, – говорит Пуссен, когда Лоренцо до него добирается, – это чтобы не испортить труд тех господ. Первый слой – самый важный.
– Вы Бассомпьер?
Жак Пуссен смотрит на него голубыми глазами.
– Это имя выгравировано на дверях дома с тех самых пор, как маршал Бассомпьер открывал эту площадь, стоя рядом с королевой и герцогом де Гизом. Почти два века назад.
Экскурс звучит немного искусственно, но Пуссен непременно решил снять именно этот старый особняк, чтобы укоренить свою новую личность в истории Парижа. Ему важно выглядеть подлинно. Фамилию своего наставника, плотника Клемана Бассомпьера, он взял исключительно из привязанности. Его наставник никак не был связан с одноимённым маршалом. Он был сыном крестьянки и каменотёса, а всё его благородство заключалось во врождённой смекалке и честности.
– Где он? – спрашивает лё Кутё. – Где Лаперуз?
– Не могу вам ответить. Шестнадцать месяцев назад я расстался с ним, когда он отчалил из залива Ботани, на побережье Новой Голландии. Он повёл свои два судна на северо-восток.