Вспышки - страница 14

На следующий день вечером пришла с работы без сил. Планировала выспаться за всю испытанную боль, а тут компания под окнами выпивает, со всеми соответствующими звуками. Я вдруг остервенела. Нервы прорвались с треском и сдали, и я в отчаянии постучала шваброй в окно. Это помогло ровно на две минуты. Дальше пьяный ор стал нарастать с усиленной мощью и раскатистыми серенадами. Мартовские коты, зуб даю, не столь талантливы в своем творчестве. Терпела я, терпела, да делать нечего – надо готовиться ко сну. Время близится к глубокой ночи. Голова квадратная и раскалывается от перипетий судьбы, перед глазами сонный дурман. Накрутила себя до такой степени, что, ударив в очередной раз кулаком по окну, разбила стекло. Я в шоке, буяны на улице остолбенели в уважительном почтении. Но угрозу тут же осознали – дело ведь нешуточное. С женщиной в гневе куражиться – дело гиблое, неблагодарное. Все моментально ретировались, словно растворились в ночном беспамятстве. Осколками порезала руку. Сижу на кухне, забинтовываю рану, а за окном тишина. Сна нет ни в одном глазу, попала на деньги за окно, а можно было просто вызвать милицию. Неадекватная, однако, что тут скажешь. С Новым годом, дорогие друзья!

Лена Курочкина, сколько она себя помнила, всегда любила вкусно поесть. Родилась она здоровой малышкой, с крепкими легкими и пронзительным криком. Но стоило оглушенным родителям поднести к ее рту бутылочку со смесью – Лена тут же затихала с выражением блаженства в глазах. Требовала еду она всегда и повсюду, с самого первого момента появления на свет. Не спасала ни соска-пустышка, ни погремушки, звонко звенящие над прожорливым младенцем. Лена и желание поесть были неразлучны. Первым делом она съела красоту своей матери, словно уже в чреве являла собой ненасытный эмбрион, высасывающий все соки из тела беременной женщины. Хрупкое и воздушное создание до родов, с идеальным цветом кожи и спокойными нервами куда-то испарилось. Вместо нее явилась миру измученная тень с запавшими глазницами, лопнувшими сосудами, набрякшими венами. Мать исхудала до крайности и посерела от бессонных ночей и непрекращающегося крика ребенка, постоянно требующего кормления. Лена просто выжрала прелесть и здоровье своей первой кормилицы, высосала ее груди до основания и с победоносным видом уставилась на отца. Он тоже недолго пребывал в сытом блаженстве. Дочь росла, требовала новых порций еды, холодильник пустел. Последний таракан и тот повесился в пустом кармане отца. Но чадо было ненасытно и настойчиво. Если просьбы ее не удовлетворялись, то Лена сжимала в пухлом кулачке ближайшие предметы и кидалась ими, а со временем, скажу больше, начала побивать всех членов семьи. Сил порой просто не хватало, тем более терпения. Это был какой-то сатаненок в подгузнике. Бесконечные кормления превратили будни родителей в дни сурка. Нервы и финансы были обесточены поразительным аппетитом растущего дитяти. Однажды отец не выдержал и плотно запеленал беснующееся чадо, а в рот воткнул кляп. Спасло положение это ровно на десять минут. Лена с яростью сжевала кляп и разразилась поистине дьявольским ором, словно возопили все трубы иерихонские. Такова была наша Леночка! Съела она и весь скотный двор бабушек и дедушек, съела и чудом сохранившийся урожай на приусадебном участке, съела и сладкие подарки первых неосведомленных ухажеров. Немного позже, познав всю глубинную силу природного дара Лены, пылкие воздыхатели испарялись в тумане избавления.