Вспышки - страница 7

Время бежало бодрой рысью. Вскоре Бархатцева встретила высокого и рослого парня, не отличавшегося увесистым кошельком и умственным гением, но обладающего прочими житейскими удовольствиями. Он был высок, статен, почти обладал лицом голливудской звезды. Подобное очарование полностью перечеркнуло меркантильные задумки Татьяны о собственной судьбе. Она сдалась и радостно затрепетала в вихре чувств. Однажды влюбленная парочка летела по тротуару вечернего города, вглядываясь в первые звездочки, проклевывавшиеся в парусе неба. Играли уличные музыканты, собаки начинали чесать блох, очнувшись от удушающей сиесты. Царила полная гармония и отрада. И вдруг Таня заметила Педро, еще больше округлившегося с момента их первой встречи. Он вскинул черные бусины глаз на неудавшуюся пассию, затем брезгливо пробежал взглядом сверху вниз по ее спутнику и, впившись на миг зрачками в его икры, сплюнул себе под ноги и злорадно ухмыльнулся. Маленький эстет засеменил прочь от парочки, злорадно приговаривая сквозь зубы шипящей скороговоркой:

– Тьфу, корчит из себя Бэтмена долговязого, поди, а ноги кривые как мельничное колесо. Так ей и надо, стерве малолетней! Эх, нет совершенства в этом мире, нет совершенства!

С Иркой дружу, сколько себя помню. Веселая она, задорная, всегда умеет поднять настроение. Бывает, тоскливо на душе, кошки скребут, в печенке грусть ходуном ходит, а тут, бац, и она со своей придурью выскакивает, как черт из табакерки. Шальная она девица, неугомонная. Один грешок лишь имеется: любит Ирка напрячь кого-нибудь, а сама слиться. Сколько раз мы на этой почве спорили, сколько раз я косы ей драла – суть одна, все равно норовит скинуть фронт работ на зазевавшихся. Да что уж с ней поделать, куда от нее спрятаться. Все равно после найдет и умилительно так покается, прижмется всем тельцем, слезу пустит на кофточку – сердце растопит в один миг. Прыгала Ирка до тридцати годков в бесноватой пляске, шумной одури. Мужиков использовала для своих прихотей, крутила ими направо и налево, по часовой стрелке и против ее. Они и сами уже терялись в направлениях бурных романов, стонали и проклинали все на свете. Да какое там! От Ирки еще никто по доброй воле не уходил! Но настал тот счастливый день, когда встретила эта хитрая ведьма Геру. Ничем он не выделялся из многоликой массы Иркиных ухажеров: хилая комплекция, узко посаженные глазки, тонкие ручки. Слова не дождешься, даже если напился, как последний бич на Пасху. Тихий был, смиренный, покорный мужичок. Во всем он Ирку слушался, боготворил ее и потакал желаниям, а втайне, наверное, постоянно прикидывал, как дать деру при счастливом стечении обстоятельств. Но было у Геры одно весомое достоинство, которое пересиливало его покорную ущербность и подлые мыслишки. Он купил квартиру. И не где-нибудь, а в спальном районе нашего славного города. Если до встречи с Герой я и не догадывалась, что подобное расположение дома следует свято чтить и бить земные поклоны судьбе, то здесь впервые в жизни уста ухажера разверзлись, как хляби небесные. Первым делом кавалер гордо показал нам свой дом и подъезд в типичном панельном доме. Затем он поднял в небо тощий палец и весомо произнес длиннейшую тираду в его бледной жизни: