За разговором мужчины не заметили, как подошла Аня. Она слышала все, о чем говорил фон Фирс, и все, что касалось ее сына.
– Я согласна! – неожиданно раздался ее голос за спинами у обоих. Леонид вздрогнул, обернулся, потеплевшим взглядом встретил жену.
– Ну, вот и хорошо, – Коротко ответил Фирс. Он по-военному встал, сказав на прощание:
– Осенью заеду, то есть, в конце мая, и вы поедете со мной в интернат в Сантьяго.
– А что, обучение там с шести лет? – спросила Аня.
– Да. Вы сможете его навещать один раз в месяц, и каникулы он всегда будет проводить в кругу семьи, – И Фирс откланялся.
– Ты знаешь, – выждав, когда за гостем закрылась дверь, сказала Аня, – а я рада. Просто поверить не могу, как все устраивается в нашей жизни?
Леонид философски молчал. Он был в раздумье, что кроется за этим интернатом, и что будет с ними… Интернат «Эдельвейс», для особо одаренных детей, для детей, родители, которых, имели хороший капитал или семейный бюджет, что позволяло оплачивать обучение в этом учебном заведении, находился в живописной окрестности Сантьяго. Это было одноэтажное здание, выстроенное в виде буквы «П», а рядом располагался жилой комплекс, общежитие для учеников. К каждому школьнику была приставлена гувернантка, в обязанности которой, входило присмотр за вверенному ей ученику или ученице. То есть, вовремя проследить за принятием пищи и отходом ко сну того или иного школьника, школьницы. Дети жили в отдельных комнатах. В каждой комнате была своя столовая, где хозяйничали гувернантки. Они также стирали, гладили белье школьников и убирали в помещениях. Гувернантки были образованы с университетским образованием. Эта работа была престижной, и каждый год устраивался конкурс на освободившиеся места, ибо с поступлением в первый класс и до одиннадцатого класса школьника сопровождала одна гувернантка, а вместе с выпускным балом уходила на пенсию. Редко возраст пенсионерок составлял старше тридцати шести лет. Кандидаток на роль гувернантки было предостаточно. На одно место претендовало до десяти выпускниц, с университетов городов мира, съезжавшихся попытать счастья устроится на эту работу.
Когда Леонид Кразимов появился с Димой в дверях кабинета директора, навстречу, из-за письменного стола, выбежал невысокого роста толстяк с широкой приветливой улыбкой и приятным взглядом черных, как две огромные маслины, глаз: