Схиигуменья почувствовала в ней сидящий злой дух из-за сильного колдовства. Она была уверена, что это из-за нее такое происходит.
– Здравствуй, Анна, – она к ней обратилась, – идем в подвал. Там мы проведем отчитку.
Вмиг, нежнейшее личико девушки изменилось, и она перекосилась, дрожа всем телом. Ее глаза потемнели, и были слишком черными, наполненными злостью, ненавистью и отблеском коварной преисподней. Она громко закричала нецензурной бранью.
– Паскуда! – воскликнула она, и упала без сознания.
У нее начался приступ эпилепсии. Священник Андрей взял на руки ее и потащил в подвал. Она дико тряслась, изо рта у нее шла пена, голос пропал. Она рычала, хрюкала, кусалась и была похожа на дикое разъярённой животное. В уголках ее глаз была скрыта хрупкая и нежная душа, как цветочек.
Они ее крепко связали. Священник стал громко зачитывать молитвы, Матрона взахлеб кричала Псалтирь и перекрещивала Анну, пока та билась. Труженица молилась вместе с ними. Девушка начала выкрикивать матерные слова, хищно скалясь, и нападая на них. Но схиигуменья подошла к ней, и увидела ее очах – страшного демона. У него были желтоватые глаза, дерзкий и нахальный взор, острая пасть, и даже копыта. Матрона встретилась лицом к лицу с бесом. Она, без капли страха, неотрывно глядела на нее.
– Оставь Анну! – воскликнула она, и прислонила ко лбу крест, – да воскреснет Бог! И расточатся врази Его!
Вмиг, девушка изменилась, и одной рукой откинула женщину. Она упала и потеряла сознание.
– Я сильнее тебя, – твердила она, и вдруг перед ее глазами вновь стали проплывать воспоминания…
***
Сорок лет назад…
Иеродиакон Серафим часто шел по улицам, тихо читая Иисусову молитву, или распевая воскресные стихиры. Но сейчас его настроение было испорчено. Он давно такого не чувствовал… Холодная грусть, безмолвие и боль. У него были широко раскрытые, будто, спящие глаза. Он ушел вглубь внутрь себя и думал о своем. Молитв не было.
– Мария, – иеродиакон глубоко вздохнул и смял записку в клочья, которую хотел ей дать.
Для него, это и вправду было не серьезно, и он не хотел ее чем-либо обидеть или огорчить. Но по ее выражению лица было видно, что она разочарована. Все эмоции были написаны. Серафим побледнел и помчался домой. Сейчас, он проживал в квартире, и служил в Храме. Он приостановился у забора Церкви, и увидел, следящую за ним Марию.