Поняв, что бурбон придётся пить самому Горелов взял бутылку в руки.
– А вы здесь какими судьбами?
– Прилетел в клинику доктора Верховцева, – пояснил Корсаков. – Говорят он творит чудеса.
– Да, майор, я о нём слышал.
Глаза доктора внимательно осмотрели широкие плечи собеседника, развитую мускулатуру груди, ноги, не выглядевшие тонкими палочками. Чтобы добиться этого сидевший перед ним инвалид каждый день проводил по шесть часов в спортивном зале.
– Можно просто, Дмитрий.
Раскрыв бутылку, полковник плеснул себе в бокал бурбона, но пить янтарного цвета жидкость не стал. Пальцы Горелова прошлись по стенкам бокала раз, другой, третий. Он словно решался на что-то.
– Дмитрий, – наконец нарушил тишину он. – А вы знали, что это я реанимировал вас после того «семейного ужина». Ваше сердце остановилось. Я никому не говорил об этом и в рапорте указал другое время, но вы были мертвы почти семь минут.
Корсаков вздрогнул и сок из его стакана пролился на стол. Вот только ни тот, ни другой офицер на это внимание не обратили. Долгим взглядом майор посмотрел на сидящего напротив него полковника. Будто видел впервые.