Мне до сих пор не верилось, что я снова в клубе, и, честно говоря, я не находила этому никакого правдоподобного объяснения.
Она затянулась, приоткрыв красивые губы.
– Пришлось обойти все хостелы в том «очаровательном» районе. Потом тебя случайно заметил Сергей. – Зора замолчала, взглянув в окно. – Я же говорила тебе, что Кенсингтон – помойка.
– Я не знала, куда еще идти, – ответила я тихо, но гордо, – ты меня выгнала.
– Я тебя не выгоняла.
Я часто заморгала, и сердце замерло. Наверное, Зора пошутила, но ее лицо оставалось бесстрастным.
– Что? – нетерпеливо переспросила я.
Зора потушила сигарету в пепельнице на подлокотнике и вальяжной походкой дошла до стола.
– Ты все еще хочешь здесь работать?
Я часто закивала, пытаясь сдержать эмоции, переполнявшие меня.
Она положила руку на деревянную столешницу и опустила глаза на какие-то пластиковые карточки.
Лишь после некоторого замешательства я увидела, что она изучает мои документы.
– Эй! – возмутилась я, резко вскочив на ноги.
– Мирея Викандер, родилась восьмого сентября в Малверне, штат Пенсильвания.
– Не трогай мои вещи! – со злостью прокричала я.
Как, черт возьми, она посмела?
Я стиснула зубы, а Зора пристально смотрела на меня, причем ее рука все еще лежала на моих карточках.
– Ты думала, я найму тебя, даже не зная, кто ты? Это обычная практика.
– Вот и попросила бы меня показать документы!
– Ты была слишком занята, лежа без сознания на руках у Сергея.
Из моей груди вырвался рык, и мне пришлось сдержаться, чтобы не подбежать к Зоре и не выхватить у нее документы.
Она надо мной смеется? Да как она смеет?
Нет, все-таки надо подойти, вырвать у нее из рук права и ID и сказать, чтобы она больше вот так бесцеремонно не вторгалась в мою личную жизнь. Но мысль о том, что я все испорчу, сдерживала эмоциональный порыв. Я прикусила язык, ограничившись сердитым взглядом.
– Ты должна кое-что знать, если хочешь здесь работать, – продолжила она, испытывая на прочность мое самообладание. – Это место функционирует, потому что им руковожу я. В клубе есть правила, которые должен соблюдать каждый. И ты не исключение, – флегматично подчеркнула она. – Хорошо выполняй свои обязанности, не создавай другим проблем, а если заметишь что-то неладное, сообщай мне или Сергею.
Я опустила подбородок, пытаясь сдержать свой обычный гнев. Пришлось это сделать, ведь я не хотела, чтобы меня выгнали, поэтому и слушала, не вставляя ни слова, задавая вопросы не вслух, а про себя.