«Всё согласно букве закона! – Пыхтелыч с победоносным видом хлопнул по своей папке, из которой тут же вылетело несколько мятых бумажек с гербовыми печатями в виде надкусанного гриба. – Вот, извольте! «Дополнение к Приложению о порядке отлова и освидетельствования чрезмерно пушистых объектов лесной экосистемы», параграф три-бис дробь восемнадцать, подпункт «Запрещается наличие у вышеупомянутых объектов выражения морды, внушающего необоснованный оптимизм или, наоборот, излишнюю меланхолию, без соответствующего разрешения от Комиссии по Стандартизации Эмоциональных Проявлений». А у него, – гном ткнул пальцем в сторону Пушка, – явная меланхолия с элементами панической атаки! Это дестабилизирует общую благостную атмосферу леса!»
«Вы серьёзно? – Борис почувствовал, как его бровь пытается совершить самостоятельное путешествие на макушку. – Комиссия по Стандартизации Эмоциональных Проявлений? А отдел по регулированию длины хвостов у вас имеется?»
«В процессе формирования! – гордо отрезал Пыхтелыч. – И не пытайтесь увести разговор от сути! Данный Волк также нарушает «Инструкцию о соблюдении шумового режима в местах гнездования редких пташек» – его подвывания явно превышают допустимые тридцать децибел!»
Пока Борис пытался переварить этот поток бюрократического сюрреализма, достойного отдельной диссертации по административному маразму, Алиса, Ясна и Бабушка уже вовсю совещались с Пушком.
«Так не пойдёт, Пушенька, – шептала Ясна, оглаживая дрожащие уши Волка. – Эти грибоголовые от тебя не отстанут. Надо тебя куда-то перепрятать, пока папа Алисы им мозги… э-э-э… регламентом пудрит».
«Мой прадед, конечно, имел неосторожность поучаствовать в несколько двусмысленном инциденте с одной пожилой дамой в красном головном уборе, – вздохнул Пушок таким тоном, словно цитировал трагедию Шекспира, – но это же не повод для семейной вендетты на три поколения и преследования по столь надуманным предлогам! Я, между прочим, убеждённый вегетарианец! Мой рацион – исключительно ягоды черники, молодые побеги папоротника и изредка, для настроения, цветочный нектар».
«Ох, милок, – всплеснула руками Бабушка, – да кто ж этим пенькам чугунным поверит! Им лишь бы галочку в отчёте поставить. Ясна, помнишь ту старую лисью нору за Тремя Дубами? Туда они точно не сунутся, у них же аллергия на лисью шерсть, согласно их собственному циркуляру номер сорок два-тире-чирей».