Асфальт расступился, и из глубин поднялся хромированный рукав, который грубо вонзил ратору в темечко своё жало. Вместе с порцией отолита, хлынувшей через лицевые отверстия, из разреза глаз полился зловещий алый свет. Сознание загрузилось.
Дымящийся техноратор распрямился. Дождевые капли, падая на свежую чёрную краску, играли музыку пустоты, разбиваясь о корпус в мелкую взвесь. Оценив затраченный на своё производство ресурс, ратор поднял «взгляд» к светлеющему небу, под навесом которого уже висели подобные ему фигуры. Бутон, что был его утробой, обронил один из своих лепестков, что, отделившись, превратился в летающую платформу, ступив на которую ратор отправился вверх.
– Сколько? – спросил он, оказавшись среди себе подобных.
– Десять минут, тридцать семь секунд, – ответил возглавлявший группу ратор.
– Какой лимит?
– По нашим данным – чуть меньше пятнадцати минут.
Технораторы принялись ждать, сканируя на здании своей оптикой каждую подозрительную тень.
Предполагаемый порог был уже вдвое превышен, когда на балконе семнадцатого этажа одна из теней сгрудилась и вкрадчиво поползла вдоль бетонного парапета. Незамедлительно в это место вонзилась ракета, разорвав его и ещё четыре прилегающих уровня. Рокот, последовавший за разрывной мощью, уничтожил все стеклянные изделия в радиусе трёхсот метров. Но тень всё равно ускользнула. Вильнув хвостом, по змеиному извиваясь, она бросилась к следующей колонне балконов, по пути прыгая по теням, как рыба между водоёмами. Едва она успевала сменить одни чёрные воды другими, как на предыдущие обрушивался залп огня. Смертоносными очередями лупил металл по беззащитному дому. Тот как придётся заляпывал увечья, оставленные на своём теле, черпая ресурс отовсюду, что окружало его фундамент. Дом всасывал в себя всё, что могло облегчить его участь, но раторы не скупились на удары. Рвало стены, крошило перекрытия, срывало целые куски фасада, которые, конечно же, не успевали «регенерировать». Когда масса сооружения достигла критически низкой отметки, дом встал, заставив раторов разорвать построение. Пока те кружили над ним, точно разозленные осы, гигант вырвал из земли массивные сваи и, используя те в качестве опор, пустился в бегство.
Разъяренный рой не отставал. Он жалил несчастного лазерами, ракетами и огнём. Тот, словно обезумевший от боли зверь, нёсся по пересечённой дороге, топча не только объекты инфраструктуры, но и мирных технораторов. Каждая, за редким исключением, разрушенная им деталь города вспыхивала насыщенным светом и начинала немедленную регенерацию, черпая ресурс для восстановления либо из специально отведённых для этого ёмкостей, либо прямо из улицы.