– Я желания за просто так не исполняю, – она ухмыляется.
Другого и не ожидала. Я достаю из поясной сумочки купюру в пятьсот рублей. Это много, но мне хочется поскорее уйти отсюда.
– Хм, мелочь меня не интересует.
Мелочь?! Просто за то, чтобы ты мне этаж назвала? Вот жаба!
– Тысяча? – деньги прячу обратно в сумку.
– Полторы, – отрезает комендантша и захлопывает картонную папку с моими документами, как судебное дело судья, который только что вынес безапелляционное решение.
Я хмурюсь, но торговаться пока не умею. И с этой Жабой даже не хочется. Надеюсь, мне в будущем не придется с ней сильно контактировать.
– Ладно.
К пятистам добавляю еще тысячу и кладу на стол.
– Он на втором этаже живет. Тебе повезло, как раз есть койка с ним через стенку, – Жаба облизывается и выдает мне ключи от двести седьмой комнаты, а с ними магнитную карту.
Отлично! Внутри меня что-то просыпается. Забытый трепет, что ли? Я даже улыбаюсь комендантше и от души благодарю. Выскакиваю в коридор довольная. Папа удивляется моей радости.
– Тебе номер люкс выдали? Здесь вообще такие есть?
Он оглядывает потолок и стены, вымазанные синей краской неряшливо. Я только смеюсь.
Хоть лифт работает. Я тащу спортивную сумку и ноутбук, а папа все остальное. Приходится делать это этапами. От лифта на этаж ведет железная дверь. Я ее придерживаю, а папа перетаскивает вещи.
Этаж блочный, то есть все комнаты расположены вокруг общих мест: туалетов, душевых и кухни. Дверей я насчитала восемь, по четыре с каждой стороны. Все закрыты. Приглушенно раздаются голоса и смех. Еще музыка. В душевой журчит вода. И громкий блогерский голос доносится из туалета.
Двести седьмая комната слева от входа, следующая за угловой. Интересно, в какой Слава: двести шестой или двести восьмой?
Я подхожу к своей двери – тонкой, ДСПшной, бежевого цвета. Серебристое покрытие ручки стерлось до медной основы. Изнутри я слышу бодрые биты и легкий скрип. Соседка, очевидно, на месте. Однако дверь закрыта, и я вставляю ключ. Открыв, замираю.
Прямо напротив кровать. На ней двое голых. Грудастая брюнетка сверху. Так и застыла с открытым ртом. А снизу… Слава. Держит ее за бедра, насаживает на себя и смотрит на меня ошарашенно. Золотое свечение в зеленых глазах мгновенно гаснет. И во мне все тушит.
Вселенная, ты надо мной специально угораешь?