Красивый.
Властный.
Потрясающий.
Он должен находиться в небоскребе, в зале суда или даже в поместье, но не здесь. И уж точно не с кем-то вроде меня, до неприличия ничтожным и бедным. Мы, может, и пришли из одного мира денег и власти, но теперь нас разделяют океаны, мы два человека, пути которых никогда не должны были пересечься.
Так почему же он здесь?
Я пробегаю взглядом по его лицу, отмечая каждую резкую линию и плавные очертания в свете солнечных лучей, падающих из окон. При этом освещении он кажется менее суровым, менее угрожающим. Вот только это всего лишь эффект, оптическая иллюзия. Этот мужчина окутан тьмой, как женщина парфюмом, и оставляет за собой шлейф, куда бы ни шел.
Мы продолжаем смотреть друг на друга, он взглядом сверлит мне глаза. Я ощущаю это почти физически. Мне приходится собрать все свое мужество, чтобы выдержать его взгляд. Его голубые глаза, словно два ледяных ножа, колют меня снова и снова, выискивая что-то глубоко внутри. То, что я не хочу показывать.
Не обращая никакого внимания на время, мы сидим так на протяжении нескольких секунд или даже минут, изучая друг друга. Я не дам ему запугать меня. Конечно, он заставляет меня нервничать, возможно, даже бояться, но моего гнева, который поднимается во мне при мысли об отце, достаточно, чтобы не сбежать.
Но боже, как же я этого хочу.
Я почти вздрагиваю, когда Беннетт кладет руки на стол и сцепляет свои длинные пальцы.
– Мисс Грин, что вам известно о том, чем ваш отец… интересовался?
От его голоса, глубокого и чувственного, мое сердце пропускает удар в груди. У меня к щекам приливает жар от раздражения.
– Почему вы задаете мне этот вопрос?
– Недавно я столкнулся с одним вашим другом, – говорит он с сарказмом. – Мистер Кэлвин, кажется?
От знакомого имени у меня холодеет кровь.
– И?
– И он весьма охотно поделился со мной информацией, касающейся убийства сенатора Грина.
– И зачем ему было это делать? – Я массирую висок одной рукой, сжимая палочку с кейк-попом в другой. – Его работа носит конфиденциальный характер.
– У этого человека нет никаких принципов, – говорит Беннетт. – Широко известно, что я участвовал в судебном разбирательстве вашего отца, и это дело было одним из немногих, которые я проиграл за всю свою карьеру. Мистер Кэлвин предоставил мне информацию о вас в надежде, что она меня заинтересует. И это сработало.