– Он снизил цены! Поэтому к нему все и едут.
Хормейстер Вирт и чарующая певица Тильда даже из дальних стран мира привозили блуждающие художественные дарования в зал для танцев и концертов Лазы, хваля великолепную акустику, лучшую в городе.
– Возможно… А известно ли вам, что этот Вирт страдает половым бессилием… А Тильда, она же настоящая шлюха!
Некоторые музыканты из Пешты и Темишоары интересовались, когда могли бы выступить в «Югославии».
– Какие еще музыканты?! Это просто цыгане, такие же, как наши. Просто у них инструменты поновее, и их никто еще не заставлял залезать на деревья, чтобы играть оттуда!
Однако когда об отеле «Югославия» и его хозяине был снят сюжет для киножурнала, это стало последней каплей. Неужели фильм?! Хорошо, пусть короткий, но фильм! И Лаза Йованович расхаживает там, важный, как петух.
До этого еще можно было как-то терпеть. Но тут городок замолк. А всем хорошо известно – любой город становится очень опасным, когда замолкает.
Золотые деньки Малишича-Государства
Тем не менее погибель подобралась к хозяину Лазе Йовановичу с неожиданной стороны. Не снаружи, а изнутри. Виной тому были не только высокие проценты на суммы, занятые у промышленника Милька Петровича Рижи. Не было решающим и то, что Лаза не особенно хорошо разбирался в деле управления отелем и во многом доверился персоналу. Не сыграло значительной роли и то, что работники начали подворовывать, повара уносили часть продуктов домой, метрдотель обманывал хозяина при пересчете выручки, горничные начали тайком приводить богатым постояльцам сомнительных девушек… Погибель Лазы Йовановича подобралась с той стороны, откуда никто и не ждал, – со стороны самого Лазы.
У него была великая мечта, но когда она наконец осуществилась, приняла конкретные формы, все окружающее сначала стало его беспокоить, а потом и вовсе раздражать. Он привык всегда что-то делать, и ему было все труднее смотреть на всех этих людей, которые приходили к нему, чтобы ничего не делать. Странно, он жил благодаря гостям своего отеля и ресторана, но они настолько действовали ему на нервы, что он все чаще не мог сдержаться. Когда Лаза видел, что Св. Р. Малишич за столиком у него в ресторане пьет вторую чашку утреннего кофе, он задавал ему вопрос:
– Извините, Государство, у вас что, государственный клей проступает на коже, и вы здесь приклеились к столу и стулу?! Может, послать кого-нибудь в хозяйственную лавку за разбавителем? Как вам не стыдно, ведь под дверью вашего кабинета ждут люди!