Звонок оборвался. Кайл опустил трубку, его сердце бешено колотилось. Он только что сделал шаг в неизвестность. Шаг, который мог спасти мир… или погрузить его в ещё большую бездну. Вэнс произнес слово "спасение" так, словно оно имело совершенно иное, зловещее значение. За окном небо снова потемнело, и на горизонте начали собираться новые, тяжёлые облака.
Глава 3
На следующее утро, ещё до того как первые лучи солнца пробились сквозь плотную завесу городского смога, за Кайлом прибыл чёрный, без опознавательных знаков бронированный внедорожник. Водитель, крепкий мужчина в тёмном костюме, молча кивнул и открыл заднюю дверь. В салоне было прохладно и пахло новой кожей. Поездка в аэропорт, а затем и перелёт на частном самолете, прошли в почти полной тишине, нарушаемой лишь монотонным гулом двигателей. Облака внизу казались плотным, бесконечным одеялом, скрывающим суетящийся, больной мир. Кайл смотрел в иллюминатор, пытаясь осознать, как быстро его жизнь перевернулась с ног на голову.
Его доставили в удалённый исследовательский комплекс, расположенный глубоко в пустынных землях Невады, спрятанный среди каменистых хребтов и безжизненных просторов. Воздух здесь был сухой, горячий, и пахло раскаленным камнем и какой-то химией. Комплекс представлял собой колоссальное сооружение из стекла и бетона, частично заглубленное в скалу, словно выросший из земли технологический монстр. Внутри царил стерильный порядок, холодный белый свет заливал бесконечные коридоры и идеально чистые лаборатории. Каждый уголок был под контролем, каждая дверь открывалась по отпечатку пальца или сканированию сетчатки. Это было похоже на научно-фантастический фильм, но жутко реальный.
Первые несколько дней прошли в ознакомлении. Кайлу предоставили доступ к самым передовым технологиям: автоматизированным системам выращивания, способным симулировать любые климатические условия; генетическим секвенаторам последнего поколения; суперкомпьютерам, способным обрабатывать терабайты данных в секунду. Все, о чем он мог только мечтать, теперь было у него под рукой. Он погрузился в работу с головой, пытаясь расшифровать странные аномалии, с которыми столкнулся. Чем больше он копал, тем больше находил доказательств, что мутации патогенов были слишком совершенными, слишком целенаправленными.