Злясь, берут, откармливая браком,
И крадут последнюю надежду —
Засыпать, чтоб кем-то быть укрытым.
Игры в Бога тлеют где-то между
Страхом всех забыть и быть забытым.
После – гнёт искания без чувства,
Даль огней с люминесцентным кроем.
Так, как пред толпой, нигде не пусто,
Так, как «Харвест», ничего не кроет!
В новом мире быть другим не ложно:
Путь творца запутывает бегом.
Славу зарабатывать не сложно.
Сложно оставаться человеком…
14.07.24.
Как чёрная дыра без света и материи,
Оставшаяся в одинокой мгле,
Я угасаю медленно вне времени —
В безмолвном, безнадёжном забытье.
Разлившаяся спесь порабощенья пламени
Спешит украсть сокровище времён.
Пройдёт ещё этап, и фразами сакральными
Пополнится забытый пантеон.
Я никому не нужен – в этом смех и трагика:
Склоняюсь к правде, ночь держа в руках,
Как эхо – бонвиван, как сон во льдах Рейкьявика
Немыслимые таинства впотьмах.
И, если есть конец Вселенной удивительной,
То мне его вовек не рассмотреть.
С холодной пустотой, до ужаса губительной,
Не свыкнуться, не слечь, не умереть.
Как чёрная дыра, разбитая, прощальная,
Разорванная пароксизмом масс,
В моей крови кипит вина необычайная —
Согретый белизной межзвёздный газ.
Как черная дыра, заведомо погасшая,
Я убиваю медленно себя.
Туманности… Их красота манящая
Недосягаема больше для меня.
10.08.22.
Не может, не может и быть иначе:
Солёные капли в стекле хранятся.
И то, что я жив, – ничего, тем паче,
Тем полосы жарче протуберанца.
Не будет тиран по-другому править,
Сметая ветрами золу усопших.
Я мог в первом веке осётров багрить,
А стал пилигримом в пределах отчих.
Вину сберегу и печаль умою,
Как руки убийцы и грудь Мадонны.
Готовятся ночью полки к убою,
Пока я равняюсь на Аполлона.
И странно писать, и, наверное, стыдно,
Но стыд от любви, а она – придаток,
Пята Ахиллеса, зерна початок,
А зёрен средь плевел хмельных не видно!
Туманная марь всё впитает, кроме
Строки, что несёт кровяное тельце.
Последний патрон головной в обойме —
Неверия лётка – вопьётся в сердце.
Пройдет сорок лет, на весенней даче
Сбегу от старения – смерть догонит,
А шпиль на дольмене мой сын укроет.
Не может, не может и быть иначе…
20.03.25.
Я чувствую страх – это горы пожаров и бедствий
На нас надвигаются градом невидимых стрел.
Я чувствую зависть – ряды искалеченных шествий,
Как мёд, разливают на сотни просроченных тел…