понять, что только украдкой можно смотреть на всю эту философию
реальности, не придавая сильного значения этому эксперименту. Не
выходя за рамки его личного использования, но и не превращаясь в
подопытного кролика, который бы ждал постоянного рока в своей
личной жизни. Когда и сам ты уже не хочешь видеть логику старой
души, но она добывает для тебя ещё большие экспонаты и ложится
перед уникальной возможностью задурить голову лучшей выдумкой.
Как будто твой Бог вышел из под контроля и гложет всю
существующую реальность, на конце твоего мысленного ножа, чтобы
ещё больше увлечь твой риск в мысли сегодня. Трансформировавшись
в глубинный философский экспонат ты ждёшь, что твой рок станет
лучше и чище, но взамен ему приходят другие люди, такие же
прохожие и голодные зомби. Они тоже ищут приключений и
власти – поднять идеалы повыше, чем сможешь ты или может в
будущем придумаешь что-то такое, что обойдётся в копеечку.
Но самый страшный мутант ждёт тебя в полуслове от твоего
повседневного расстояния от СМИ до внутренней власти
самоконтроля. Когда ты наклоняешь голову вниз, а кажется, что
смотришь вверх и полёт твоей мысли безграничен, как чайки у моря.
Этот эффект создаёт тебе личный рок и вся коммуникация, наподобие
социального имени, в котором властью являешься ты сам и твои
химеры информационной глупости. Они стали тебе личными
зомби и аккуратным аппаратом волеизъявления, чтобы ты принял
нужную таблетку в символической выгоде завтра. А потом вышел на
свет, как лучший и удобный человек своего мышления и времени, в
котором тают даже самые страшные байки о зомби и смертельных
приключениях на квантовой истории мира и людей.
Послание ужаса над идеалом
Забыванием теплит – твой факт
Уж давно остановленный – столб,
Что был горд он и чем-то – приврал
Из доверенной маски – оскал.
Что ушли постоянства – во мне
И над ужасом – только лишь яд
В предназначенной форме – любви,
Без которой уж нет и – тебя.
Нет пути идеальной – судьбы,
Нет итога и нет этих – лет,
Но, быть может, внутри тот поэт
Знает форму послания – уже.
Фантом обывательского чуда
Монолог, а быть может – тюрьма
Исподлобья дробит – степь Земли,
Из-за казуса слов – между мной
В идеальной Вселенной – той силы.
Ей фантом открывает – испуг,
Что внутри он затерян, как круг
Исторической ноши – близ войн,
Окружавших ту тайну – для разума.