– Леха, да я не помню совсем, что было. Ладно прости, подожди, сейчас оденусь.
На привокзальной площади стояла очередь из бомжей. Благо, женщинам наливали суп в отдельной очереди. Горячий суп с хлебом отрезвил ее, наполнил теплом. Каким же вкусным был хлеб. «Никто, кроме нас этого не сможет понять. Вон, эти кормящие служители в фартуках, лоснятся от хорошей жизни. И не понимают, когда просишь еще хлеба».
Команда кормления прибывала из церкви к определенному времени. Уверенно раскладывали бидоны с едой и чаем, доставали хлеб и печенье.
Главная девушка перед едой громко читала молитву, рассказывала, как Иисус всех любит. «Кто он такой, что нас так любит? Мог бы и вытащить отсюда тогда».
Молодая женщина из служителей подошла к ней.
– Здравствуйте! Как вам суп сегодня?
– Здрасьте. Нормально. Как всегда. Жалко, что второе не привозите.
– Ну да. А вы знаете, кто такой Иисус, и что он любит вас?
– Знаю. Знаю. Каждый день вещаете о нем.
– Он хочет вас спасти.
– Интересно, а как это?
– У нас есть квартира для таких, как вы. Можете поехать с нами. Вы отдохнете, и будете помогать кормить бездомных. Бог предлагает вам сейчас новую жизнь – без водки, курения. Это как начать с чистого листа. Вам сколько лет?
– 38. Но спасибо, я как нибудь сама разберусь в своей жизни.
– У вас есть семья, дети?
Света молчала и собиралась уйти от неудобного разговора.
– Хорошо. Погодите. Давайте тогда просто помолимся вместе молитвой покаяния.
Свете не хотелось молиться, но надежда, что девушка отстанет от нее после, перевесила.
Во время молитвы что-то стало меняться в сердце. Оно смягчилось. Света вспомнила свою пожилую мать, живущую в деревне, и сына, которого она оставила много лет тому назад на воспитание. «Пусть скажет спасибо, что не в детдоме оставила. Что мне оставалось? С Борькой бухали до чертиков, он лупил меня каждый день. Вот и пришлось убежать сюда, в поиске лучшей жизни. Сын то уже вырос. Жива ли мать»? Мгновения прошлой жизни яркими вспышками проносились в голове. Неизвестно откуда подобрались жгучие скупые слезы. «Блин, что это со мной? Я уже забыла, как это – плакать».