Девушку распирала ярость. Гримуар выбрал её почти десять лет назад, и за все эти годы она ни разу не позволила ему усомниться в этом выборе. Но она допустила ошибку, доверившись не тем людям, и знала, что обязана исправить её. Даже если это означало, что она перестанет существовать. Уж лучше погибнет одна чародейка, чем перестанет существовать один из священных Гримуаров.
Под воздействием антиматерии земля начала раскалываться, с высокого потолка падали камни, но мужчины и женщины, певшие песнь, не умолкали. Человек, который удерживал девушку на месте, провёл тонкую линию по её шее. Рана вышла неглубокой, но лезвие было выковано из того же металла, что и антимагические кандалы, из-за чего боль оказалась куда сильнее. Девушка стиснула зубы и зажмурилась, стараясь унять дрожь в теле.
«Ещё немного, – убеждала она себя. – Осталось совсем чуть-чуть».
Всего один шанс. Одно касание, одна вспышка магии, одна молитва богу Энки. Он никогда не оставляет чародеев, она точно это знала. Он слышал каждую молитву, обращённую к нему, но если не отвечал, это не означало, что он игнорировал чародеев. Он, как объясняли служители храмов Шестерых, наблюдал. Ждал и оценивал, может ли чародей справиться сам. Если не мог – помогал, конечно, ведь бог-творец никогда не оставлял своих детей.
Девушка молилась ему с тех пор, как её пленили, но ни разу Энки ещё не ответил ей. Вплоть до этого момента она сама сохраняла себе жизнь, выкручиваясь немыслимыми способами, но сейчас всё было иначе. Сил осталось совсем мало, и вряд ли ей удастся собрать их, чтобы остановить так много противников.
Поэтому она вновь начала читать молитву.
«Тебя прославляю я, властитель магии…»
Мужчина дёрнул её за плечо и заставил сделать шаг вперёд.
«К тебе обращаюсь, великий церер…»
Её ударили под колени, и девушка, сдавленно вскрикнув, упала.
«Гримуар выбрал меня по твоей воле, и следую я Учениям твоим, не нарушая мирового порядка…»
Мужчина убрал кинжал от её шеи, намотал длинные белые волосы на кулак и одним резким движением отсёк большую часть, укоротив их чуть выше плеч.
«Я питаю материю так же, как материя – меня, и я сражаюсь против антиматерии…»
Её отрезанные волосы бросили в жаровню рядом.
«От первого своего дня и до последнего я верю тебе, великий церер. Верь же и мне – дай мне силу покарать отступников, отдавших свои тела антиматерии. Помоги мне сразить глупцов, посягнувших на божественное