Цикады истерично заходились стрёкотом в кустах. Прозрачная сентябрьская ночь будто рябила от их надрыва, содрогалась, как в лихорадке.
Он обошёл машину и распахнул задние дверцы фургона. Внутри, на сиденье и под ним, лежали картонные коробки, немного древесины и строительных материалов ещё с тех пор, как он занимался обустройством арендованного дома. На дне кузова, укрытом полиэтиленовой плёнкой, лежала девушка: полуобнажённая и совершенно неподвижная.
Платье из дешёвой синтетической ткани, наверняка купленное на распродаже, разорванное в клочья, лежало рядом. На ней была только обувь и чёрный бюстгальтер из тонкого кружева. Он заткнул ей рот скомканными трусами, прежде чем заклеил строительным скотчем.
В штанах стало нестерпимо тесно. Он смотрел на неё, на то, как синяки уже начинали проступать на её бледной коже, на алые капельки крови между бёдер. Этот момент он любил больше всего. Сладкое и томительное ожидание. Предвкушение того, что он сделает с ней чуть позже.
Он связал ей руки за спиной, ноги туго стянул верёвкой: на запястьях и над щиколотками виднелись красно-фиолетовые следы и ссадины. Дыхание было слабым и прерывистым. Ему это нравилось настолько, что он готов был снова её трахнуть. Он знал, что она ждёт его. Но нужно набраться терпения. Он вспомнил, как завизжала та шлюха в прошлый раз, когда он не сдержался. Она вывела его из себя, и он заставил эту суку замолчать. После этого ему почти сразу захотелось снова ощутить власть над кем-то, почувствовать, как жизнь медленно покидает кого-то по его прихоти.
На этот раз он всё сделает правильно. Не спеша, чтобы запомнить каждое мгновение. Она, конечно, очнется, когда он приступит к делу, но сейчас должна оставаться без сознания.
Он забрался в кузов фургона и подтянул её к себе за ноги. Тело было расслабленным и податливым. Кожа – холодной и липкой от пота. Руки соскользнули, от чего она дёрнулась и очнулась. Он достал из кармана складной нож «Смит и Вессон». Она замычала, как корова, стоило прижать лезвие к внутренней части её бедра и надавить. Её глаза распахнулись. Они больше не были голубыми, в них не было цвета – зрачки расширились от страха. В глазах сверкнул проблеск сознания, она попыталась отползти от него, сомкнула колени, чтобы защититься. Он наблюдал за ней с нескрываемым любопытством, играл, как хищник с добычей. Ему нравилось, когда они сопротивлялись. Решив, что всё и так слишком сильно затянулось, он схватил её за плечи и ударил затылком об пол фургона. Её веки задрожали, взгляд помутился, дыхание стало судорожным.