– Ну, так что же! Я не боюсь вашего дяди!..
Зельда засмеялась. Румянец и оживление очень шли к ней.
– Какая вы хорошенькая, Зельда! – Молодой человек смотрел на нее с откровенным восхищением.
– Молчите, молчите! Вы – старый льстец, вы говорите это всем знакомым девушкам.
– Честное слово, нет!
Они продолжали обмениваться шутками, бормотать банальности.
– Вы пойдете на танцы в «Золотые ворота», Зельда?
– Не думаю, чтобы тетя…
– Да, к дьяволу ее, вашу тетю! С какой стати вас держат взаперти? На танцах будет превесело. Пойдете, если я достану вам билет?
Зельда чувствовала, что опоздает к ужину и что ее каждую минуту могут застать на месте преступления – в беседе с молодым человеком в самой неподходящей обстановке. Но как прогнать такого милого юношу, который обещает покатать ее в будущее воскресенье и приглашает на танцы в «Золотые ворота»? Впрочем, нечего и думать, чтобы тетя дала согласие на то и другое.
Зельда заранее знала, что та скажет: «Ты еще слишком молода, милочка! Дядя бы не одобрил такое времяпрепровождение. Успеешь еще!»
– Пит Годфри отправляется на экскурсию на озеро Элинор и еще дальше, в Гетч Гетчи. Завидую ему! – говорил между тем Джеральд. – А мне нельзя. Я в будущем году еду учиться в Гарвард и зубрю, как окаянный – учитель мне передохнуть не дает.
Зельда ждала, когда он, наконец, уйдет. Она знала, что ему хочется поцеловать ее, но она и не думала позволить это. Она инстинктивно понимала, как важно не продешевить себя. Никаких поблажек! Джеральд держал под мышкой вымокшую шляпу, а его кудрявые белокурые волосы густыми прядями обрамляли лоб. Глаза у него были голубые, и в них мерцал задорный огонек, но в линиях рта и подбородка было что-то слабое, детское.
– Мне пора.
– О, нет, не уходите еще, Зельда!
– Надо!
– Не выйдете ли вы ко мне попозже?
– Конечно, нет! – Девушка невольно выпрямилась.
– До свидания, – сказала она несколько холодно и переступила порог.
– Зельда!..
– В воскресенье – может быть, – шепнула она в щель, обжигая его взглядом и улыбкой.
Наверху раздался тоненький серебряный звонок к ужину. Она тихонько закрыла дверь, юркнула в библиотеку и последовала за дядей и доктором Бойльстоном в столовую.
5
На ужин, как всегда по воскресеньям, в выходной день Хонга, были печеные бобы, чай с гренками и холодный пудинг. Тетя Мэри сошла вниз, еще розовая ото сна, жмурясь и подавляя зевоту. Темные завитушки над ее лбом слегка примялись. Зельда знала, что у тети Мэри имелось с полдюжины этих фальшивых «накладок» из локонов, которые она меняла по мере надобности. Раз в неделю три или четыре из них отсылались к Стразинскому, парикмахеру, и он причесывал и завивал их. Воссев на конце стола, тетушка принялась разливать чай. Ее молчаливый чернобородый супруг уселся напротив, за другим концом, а сбоку – доктор Бойльстон и Зельда.