– Глянь-ка, Агриппина, а ведь вылитая бабка в молодости! – проскрипела одна, прищурившись.
– И то правда, Евдокия, – подтвердила вторая, кивая. – Только глаза у Лидки хитрее.
Жанна прислушалась. «О чем это они?»
– Помяни мое слово, не к добру, что девка до Кулачихи поехала. Зря это. Проклятье там, не иначе.
– Ох, да какое! – громко возразила Агриппина. – Просто не любил ее никто. После того как мужа-то… ну, ты помнишь…
– Как не помнить! – перебила Евдокия. – Из ревности и сгубила. На болоте утопила. Да.
Что они болтают? Бред какой-то! Не хватало еще, чтобы эти старые перечницы сочиняли небылицы про ее семью. Сплетничают без стыда и совести. Жанна не верила ни единому слову, только в сердце уже закралось недоброе предчувствие. А если – правда? Пальцы потянулись к золотому крестику на груди.