Элия, закутавшись в промасленный плащ, проверила крепления на спине Гекаты. Модифицированная пантера, чья шкура казалась сотканной из самой ночи, нетерпеливо переминалась с лапы на лапу.
– Готова, девочка? – прошептала Элия, проводя рукой по блестящей шерсти. Геката в ответ лишь глухо зарычала. – Я в тебе не сомневалась.
Туннели начинались между городскими стенами и внешними укреплениями у начала Северных гор. Обычный вход в шахту, но с большими железными воротами, чей скрип резал слух, напоминая предсмертный вопль раненого зверя. И так же жутко ворота заскрипели, закрываясь за спинами Элии и Гекаты.
– Вот так, малышка, – голос у Элии задрожал, когда она вновь оказалась в этих больших, длинных туннелях. В туннелях, в которых год назад был убит ее отряд, – Мы справимся, – одна рука успокаивающе легла на голову Гекаты, а пальцы другой машинально перебирали прохладный обсидиан амулета. Это всегда ее успокаивало.
Амулет из отполированного обсидиана с мерцающим опалом в центре, оплетенный серебряной проволокой. Простой, но ощущающийся древним и сильным.
Элия глубоко вздохнула, стараясь прогнать нахлынувшие воспоминания. Холодный, влажный воздух туннелей, смешанный с запахом сырой земли и ржавого металла, давил на плечи. Геката, почувствовав беспокойство хозяйки, тихо зарычала, прижавшись боком к ее ноге. Элия улыбнулась, почувствовав тепло ее тела.
– Пора, – тихо прошептала она, отпуская амулет. Аквария не ждет. Нужно успеть пройти сегодня сто километров. Она снова погладила Гекату, на этот раз по спине, где крепилась сложная система сёдел и сумок, набитых провизией.
Включив закрепленную на шлеме электронную осветительную систему, Элия шагнула в слабо освещенный туннель. Луч света, пронзая тьму, высветил грубые стены туннеля, скрепленные балками. Геката бесшумно ступала по щебню, ее зеленые глаза блестели в свете лампы, время от времени принюхиваясь к влажному воздуху.
Они шли долго, шагая по неровному полу. Эхо шагов гулко разносилось по туннелю, словно кто-то преследовал их. Элия напряженно вслушивалась, но кроме собственных шагов и тихого дыхания Гекаты, ничего не слышала. На одной из балок она заметила едва различимую надпись, оставленную ею год назад: "Буду помнить".
Именно это молчание угнетало ее больше всего. Оно давало простор для воспоминаний, для кошмаров, ставших реальностью год назад. Она знала, что ей придется столкнуться с ними лицом к лицу, чтобы продолжить свой путь. Чтобы выполнить свою работу. И ради памяти своего отряда… и ради матери, чей амулет она сжимала в руке.