Тимур спешно проглотил кусок.
– Это началось две недели назад, – произнес он, глядя в стол. – Я программирую свои сны с помощью «Мечтателя». Знаете такой?
– Конечно, – кивнула Лира. – Полулегальный конструктор сновидений. Хороший, кстати. С минимальным вмешательством в базовые протоколы импланта.
Тимур посмотрел на нее с облегчением.
– Да! Именно. Я… я создал себе мир с деревянными кораблями. Никакой электроники, только ветер, паруса и компас. – Подросток оживился и неосознанно задрал нос. – Я даже изучил навигацию по звездам, чтобы все было аутентично.
Лира подключила диагностический сканер к ноутбуку, и голографический интерфейс развернулся над столом, отбрасывая бледно-голубое свечение на лицо подростка.
– А потом в твоем тщательно продуманном мире появилось что-то странное? – спросила она, набирая команды. – Дай-ка взглянуть на твой имплант. Нужно проверить настройки.
Тимур наклонил голову, позволяя Лире приложить сканер к основанию черепа, где под кожей угадывался контур нейроимпланта. Прибор обнаружил устройство и начал считывать данные. Может, и не придется доставать чип для более глубокой диагностики.
– Она появляется всегда в одно и то же время, – продолжил подросток, пока Лира работала. – На закате, когда солнце почти касается горизонта, а море кажется холодным и изумрудным. Золотая бабочка, состоящая из пикселей, как из старых компьютерных игр.
На экране перед Лирой появились строки кода – система сканировала структуру сновидений Тимура. Что-то привлекло ее внимание – нестандартный фрагмент данных, который никак не вписывался в паттерн остальных записей.
– Она взаимодействует с тобой? – спросила Лира, пристально изучая отклонение.
– Нет, – Тимур машинально цапнул шоколадный батончик и открыл банку с коктейлем. – Просто летает вокруг корабля, иногда садится на штурвал или на парус. И… смотрит. Как будто изучает меня. У нее фасетчатые глаза из миллиарда крохотных звезд.
Мальчик определенно поэт. Лира нахмурилась. Увеличила зашифрованный фрагмент кода. Не обычная защита данных – алгоритм, который нейроинженер не узнавала. Он напоминал квантовое шифрование, но с какими-то неизвестными параметрами.
– И что самое странное, – продолжил Тимур, вытирая губы салфеткой, – когда я пытаюсь стереть ее из программы, она исчезает из кода, но не из сна. Как будто эта бабочка, ну, не часть моего конструктора.